А девица тихо ойкнула и посмотрела на Садко круглыми глазами, в которых стояли слезы.
– Обидел тебя кто? – нахмурился новеградец. – Или это я… ушиб? Ты уж прости, красавица…
– Нет-нет! – замотала она головой так сильно, что длинные серьги заплясали в ушах, стеганули по щекам. – Не обидел и не ушиб. Тебя искала… Только…
И оглянулась, словно боялась кого. Быстро протянула, почти сунула Садко что-то, завернутое в платок:
– Возьми и спрячь за пазухой, добрый человек, прошу тебя! Возьми с собой, заклинаю!
И только принял Садко из рук ее сверток, как скользнула Арвела в сторону и, так ничего и не объяснив, быстро пошла прочь, вжав голову в плечи. Вот чудна́я! Посмотрел ей вслед Садко с недоумением, размотал пестрый шелк… Покрутил в руках кинжал с тяжелой рукоятью, присмотрелся. Походил металл клинка на ту бронзу, что они видели у статуй в саду, даже патина у гарды имелась… Да только нет, не бронза это, а что-то неведомое: с темными крутящимися прожилками, в которых блестят золотом будто бы песчинки.
Садко глянул в ту сторону, где исчезла девушка. Остановить бы ее да поговорить по душам. Вызнать, кого боится, о чем печалится, – может, с отцом не в ладах? И зачем оружие гостю подарила? Что за странные порядки здесь? Впрочем, мир полон чудес, а обычаи у всех народов разные, часто непонятные да причудливые. Не гоняться же за ней по всему дворцу, в самом деле? Да и что хозяин скажет: я, де, вас приветил-накормил, а ты дочь мою вздумал преследовать-допрашивать?
Ну уж нет. Садко завернул странный подарок обратно в платочек и за пазуху сунул, как и просила Арвела.
На крыльце уже ждал Товит с большим заплечным мешком. Хозяин острова нетерпеливо переминался с ноги на ногу и теребил медальон-месяц на груди. Вместо длиннополого роскошного халата он облачился в короткий кафтан с широким, плотно затянутым кушаком и узкими рукавами, чтобы по дороге за сучья да камни острые одеждой не цеплять. Только чудак-человек украшения снимать не стал – ни с пояса, ни с запястий, ни с пальцев, ни с груди. Любит покрасоваться, богатством похвастаться, даже когда в горы идет. Точно, странные они все тут.
– Рад, что ты со мной пойти согласился, дорогой гость Садко, – проговорил он напевно, явно обрадовавшись появившемуся капитану.
– Коли обещал – слово свое держу. Показывай дорогу! – ответил тот.
И они двинулись в путь. Сперва через сад, по аллее между двумя зелеными живыми стенами в белых звездочках цветов, потом через железную калитку и по узкой, почти незаметной дорожке – сквозь лес. Кабы не знать, куда идти, легко можно было потерять ее, не отличив от тропок звериных, но Товит шел уверенно. Видно было, что путь ему знаком, да настолько, что даже не нужно задумываться, куда ногу поудобнее поставить, а где наклониться, уворачиваясь от шипастой лианы.