Наконец Констанция в изнеможении, дрожа, садится на койку, и диоды в потолке меркнут. Миссис Чэнь сказала, что Сивилла – книга, вмещающая целый мир: тысячу рецептов макарон с сыром, записи температур Арктического моря за четыре тысячи лет, конфуцианскую литературу, симфонии Бетховена и геномы трилобитов. Это наследие всего человечества, цитадель, ковчег, лоно – все, что можно вообразить и что нам может когда-нибудь понадобиться. Миссис Флауэрс сказала, этого будет довольно.
Каждые несколько часов у нее на языке вертится вопрос: Сивилла, я осталась одна? Ты ведешь корабль-кладбище с единственной живой душой на борту? Однако она не решается спросить.
Папа просто ждет. Ждет, когда станет безопасно. И тогда откроет дверь.
Лейкпорт, Айдахо
1953–1970 гг.
Зено
Автобус высаживает его у бензоколонки «Тексако». Миссис Бойдстен стоит, облокотясь на свой «бьюик», и курит.
– Тощий какой. Получал мои письма?
– Вы мне писали?
– Первого числа каждого месяца как штык.
– А что в них было?
Она пожимает плечами:
– Новый светофор. Сурьмяную шахту закрыли.
У нее аккуратная прическа, глаза ясные, но когда они идут к кафе, Зено замечает, что одна нога у нее на полсекунды запаздывает.
– Пустяки, – говорит миссис Бойдстен. – С моим отцом тоже так было. Послушай: твоя собака умерла. Я отдала ее Чарли Госсу в «Нью-Мидоу». Он сказал, это была тихая смерть.
Афина дремлет у библиотечного камина. Зено так устал, что не может даже плакать.
– Она была старая.
– Да.
Они садятся, заказывают яичницу, и миссис Бойдстен закуривает новую сигарету. У официантки на шее висят на цепочке очки. Фартук у нее пугающе белый. Она спрашивает:
– Тебе промыли мозги? Говорят, некоторые ваши ребята перешли на сторону коммуняк.
Миссис Бойдстен стряхивает пепел в пепельницу.
– Просто принеси нам кофе, Хелен.
На озере вспыхивают клинки солнечного света. Моторки шныряют туда-сюда, вспарывая воду. На заправке голый по пояс загорелый мужчина смотрит, как заливают бензин в его «кадиллак». Невозможно поверить, что такое происходило все эти месяцы.
Миссис Бойдстен внимательно смотрит на Зено. Он понимает: люди ждут от него каких-то слов, но не правды. Они хотят услышать историю про отвагу и стойкость, о том, как добро победило зло, песнь возвращения о герое, который нес свет в темные края. Официантка убирает посуду с соседнего стола, на трех тарелках осталась еда.
Миссис Бойдстен спрашивает:
– Ты там кого-нибудь убил?
– Нет.
– Ни одного человека?
Приносят яичницу-глазунью. Зено протыкает вилкой желток, тот растекается, непристойно поблескивая.
– Вот и хорошо, – говорит миссис Бойдстен. – Так оно и лучше.