Констанция
Она включает визер, встает на «шагомер». Ничего.
– Сивилла, что-то разладилось с библиотекой.
Констанция, с библиотекой все в порядке. Я ограничила твой доступ. Тебе пора вернуться к ежедневным урокам. Тебе надо умыться, как следует поесть и быть готовой к занятиям в атриуме через полчаса. Твой папа оставил в умывальном наборе сухое мыло.
Констанция садится на край койки и обхватывает руками голову. Если не открывать глаза, возможно, удастся преобразить гермоотсек № 1 в каюту № 17. Прямо под ней – мамина койка, одеяло аккуратно сложено. В двух шагах папина. Вот швейный стол, табурет, мамин мешочек с пуговицами. Время, объяснял папа, относительно: из-за той скорости, с которой несется «Арго», поддерживаемые Сивиллой корабельные часы идут быстрее земных. Земные календари, хронометры в каждой человеческой клеточке, говорящие, что пора спать, пора заводить детей, пора стариться, – все это, говорил папа, может меняться из-за скорости, программ или обстоятельств. Некоторые спящие семена, например в морозилке фермы № 4, могут останавливать время на столетия, замедляя свой метаболизм почти до нуля, спать зимы и лета, пока не случится нужная комбинация температуры и влажности, а в почву не проникнут солнечные лучи с нужной длиной волны. Тогда, будто по волшебному слову, они открываются.
Чуфырла-муфырла, абра-канделябра и колики-елики.
– Хорошо, – говорит Констанция. – Я умоюсь и поем. И я продолжу уроки. Но потом ты должна пустить меня в Атлас.
Она всыпает порошок в принтер, заталкивает в себя миску радужных макарон, вытирает лицо, проводит расческой по спутанным волосам, садится за стол в библиотеке и делает все уроки, которые задает ей Сивилла. Что такое космологическая константа? Объясни этимологию слова «тривиальный». Воспользуйся дополнительными формулами, чтобы упростить выражение:
½ [sin (A + B) + sin (A – B)]
Потом вызывает с полки Атлас и, чувствуя в груди горе и злость, точно сжатые пружины, бродит по дорогам Земли. В зимнем свете мелькают офисные небоскребы, на светофоре остановился мусоровоз в потеках грязи, дальше Констанция огибает холм и видит огороженный, сияющий огнями комплекс с охраной в воротах, за которые камеры Атласа не заглядывают. Констанция пускается бегом, словно гонится за нотами далекого, недостижимого пения впереди.
Как-то ночью, после шести недель одиночества в гермоотсеке № 1, Констанции снится, что она в столовой. Столы и лавки исчезли, на полу нанесло глубокие барханы ржаво-красного песка. Констанция кое-как выбирается в коридор, идет мимо закрытых дверей пяти-шести кают и заходит на ферму № 4.