Марианна помахивает ладонью перед его глазами, и несколько мгновений Сеймур не может сообразить, где находится.
– Тут-тук, есть кто дома?
Мигает ссылка: «Присоединиться. Присоединиться». Сеймур снимает наушники.
Марианна крутит на пальце ключи от машины.
– Мы закрываемся, дружок. Можешь повернуть табличку «Открыто»? И послушай, Сеймур, ты свободен в субботу? В полдень?
Он кивает, берет рюкзак с учебниками. Снаружи дождь льется на старый снег, под ногами месиво.
– В субботу! – кричит Марианна ему вслед. – В полдень! Не забудь! У меня для тебя сюрприз!
Дома Банни за кухонным столом хмурится над чековой книжкой. Она поднимает голову, с трудом отрываясь от своих мыслей.
– Как прошел день? Ты всю дорогу шел пешком под дождем? За ланчем сегодня сидел с Дженет?
Он открывает холодильник. Горчица. Бутылки «Шаста-твист». Полбутылки фермерского соуса. Больше ничего.
– Сеймур, посмотри на меня, пожалуйста.
В свете кухонной лампочки ее щеки словно меловые. Кожа на шее в морщинах. Видны корни крашеных волос. Спина ссутулена. Сколько гостиничных унитазов она сегодня отдраила? Сколько постелей перестелила? Смотреть, как год за годом уходит ее молодость, – все равно как снова и снова наблюдать, как сводят лес за домом.
– Послушай, солнышко… «Аспен лиф» закрывается. Джефф сказал, они не могут больше конкурировать с сетями. Он меня уволил.
Стол завален конвертами. Газ, «Блю-ривер-банк», коммунальные платежи. Сеймур знает, что одни только его лекарства стоят сто девятнадцать долларов в неделю.
– Ты, главное, не волнуйся, солнышко. Мы что-нибудь придумаем. Мы всегда выкарабкиваемся.
Он пропускает урок математики, сидит на парковке с телефоном Дженет.
В мире, где средние температуры поднимутся на два градуса, еще 150 миллионов человек – по большей части бедняков – умрут от одного лишь загрязнения воздуха. Не от войн, не от наводнений, просто от плохого воздуха. Это в 150 раз больше жертв, чем за всю Войну Севера и Юга. Пятнадцать холокостов. Две Вторые мировые войны. Мы надеемся, что от наших усилий, от наших попыток саботировать рыночную экономику, не погибнет ни один человек. Однако даже если нескольких смертей избежать не удастся, разве предотвращение пятнадцати холокостов того не стоит?
Его трогают за плечо. Дженет ежится от холода на тротуаре.
– Меня это уже достало, Сеймур. Я должна по пять раз на дню просить назад свой телефон.
В пятницу он возвращается из школы и видит, что Банни на диванчике пьет вино из пластикового стаканчика. Она говорит, что взяла кредит до зарплаты, чтобы им продержаться, пока она не найдет новую работу. А по пути домой она проходила мимо компьютерного магазина за лесопилкой и не могла не зайти.