Морли продемонстрировал мне две сотни остроконечных зубов. Он выглядел польщенным. Ухмылка Плоскомордого стала еще шире. Его зубы смахивали на широкие лопаты желтого и зеленого цвета.
Похоже, эти люди прекрасно проводят здесь время.
Усевшись, я прокричал:
— Рохля! Доставь мне немного яблочного сока. У меня какой-то неприятный привкус во рту, словно я жевал подошву.
Дотс и Тарп продолжали скалиться. Стручок доставил мой напиток и хлопнул сосуд на стол передо мной, не отрывая взгляда от леди доктора. Я вполне одобрял вкусы парнишки. Она действительно великолепно смотрелась.
— Вы не ответили на мой вопрос, — обратился я к Чэс.
— Почему я здесь? Мистер Тарп предложил подкрепиться, перед тем как мы отправимся в больницу.
— Мы? В «Бледсо»?
Мистер Тарп испытывал к «Бледсо» слепую, но лютую ненависть. Мистер Тарп имел честь родиться в «Бледсо» и полагался на медицинские услуги этого богоугодного заведения всю жизнь, за исключением службы в армии, где он впервые узнал, что такое настоящее лечение. Я не мог представить, как Плоскомордый может согласиться добровольно приблизиться к этому месту.
Многие люди предпочитают самостоятельно одолевать все болезни, но не отправляться в больницу «Бледсо», которая заслуженно считается вратами смерти.
— Я ее телохранитель, — сообщил мне Плоскомордый.
— Что? Но я полагал…
— Я видела вашу подругу, — улыбнулась Чэстити.
Мои лучшие друзья захихикали.
— Мою подругу? Странно. Неужели она не согласилась на работу?
— Отослала ее ко мне, — заявил Тарп.
Над этим следовало хорошенько подумать.
— А где твои дружки, Гаррет? — спросил Морли.
— Дома. Ухаживают за Попкой-Дураком. Надеюсь, жарят его на медленном огне. Но почему ты спрашиваешь?
— Идут разговоры, что ваша троица намеревалась разбомбить лавку каких-то гомиков на Западной стороне.
Я помрачнел. Странно, что об этом стало известно так быстро.
— Я всего-навсего хотел проработать одну версию по делу Эмеральд и даже особо не давил на ребят.
Я рассказал им о визите к Виксону и Уайту.
По мере повествования Морли мрачнел все сильнее и сильнее. Он дал мне договорить, но как только я закончил, спросил:
— Ты уверен, что это была старинная копия одного из томов «Вороны не остались голодными»?
— Да. «Яростные клинки». Ты знаешь что-то такое, что не известно мне?
— Ты помнишь, о чем там идет речь?
— Я читал книгу.
— Это меня нисколько не удивляет, — ухмыльнулся он, видимо припоминая сложности в моих отношениях с Линдой Ли. — Раз читал, наверное, помнишь, что происходит в самом конце. Орлу за восемьдесят, он еще вполне бодр, хотя постепенно слепнет. Женщины начинают донимать его, вероятно стараясь рассчитаться за те пакости, которые он им творил раньше. Когда его проняло, он забрал пару рабов, все сокровища, что накопил за семьдесят лет, и куда-то свалил. Через несколько дней он возвращается в одиночестве с пустыми руками и никому не говорит, что произошло с рабами и сокровищами.