Похоже, Айви твердо решил, до того как я его вышвырну, прикончить мои алкогольные запасы. Пришлось предупредить:
— Полегче, парень. Ты ничего не оставишь к завтраку.
Айви сразу приобрел несчастный вид. Было заметно, как он изо всех сил пытается разжечь костер своих мыслей. Однако, по-моему, огонек даже не затлел. Все же он, кажется, уловил, что мои запасы алкоголя не бесконечны.
— Где Скользкий?
Верзилы нигде не было видно. Со второго этажа, правда, доносился шум, но эти звуки не могли принадлежать человеческому существу.
Через открытую дверь я заглянул в кухню. То, что я увидел, заставило меня заговорить с самим собой. Друг Скользкий пытался справиться с моей продовольственной кладовой так же, как Айви — с запасами выпивки.
Вот и твори после этого добрые дела.
Стоит вам появиться на свет, как вам начинают читать проповеди. Но только взгляните, что происходит, когда вы действительно пытаетесь помочь своему ближнему! Вас спускают под гору, и при этом без всякой смазки.
И где только проповедники набираются своих безумных идей? Сколько щек подставили они лично? Если они такие хорошие, почему ходят без пластырей на мягком месте?
— Где Скользкий? — на сей раз более сурово спросил я.
Айви медленно пожал плечами, не поняв ничего, кроме моего тона. Затем он принялся объяснять Попке-Дураку ортодоксальную догму транссиркумстаниации. Попка-Дурак делал замечания, с которыми я не мог не согласиться.
Пришлось отправиться на поиски. Рев, доносившийся сверху, заслуживал внимания.
Распластавшись на спине на кровати Дина, Скользкий издавал храп, напоминавший рев совокупляющихся громовых ящеров. Я замер в благоговейном трепете. Этот верзила не может быть человеческим существом. Он не менее чем полубог. Симфония храпа состояла из жужжания и рева, чавканья и бульканья. Казалось, он способен издать одновременно на одном дыхании любую известную разновидность храпа.
Когда ко мне вернулась способность двигаться, я направился к себе в комнату. Терпеть не могу прерывать работу истинных художников своего дела. В комнате я, подойдя к окну, посмотрел на Морли с его командой и толпу, постоянно кишащую на Макунадо. Куда торопятся все эти создания? Что выгнало их на улицу в столь неурочный час? Интересно, быть может, жизнь так кипит только в моей округе? Не могу припомнить другого столь же оживленного места, хотя город в целом ужасно перенаселен.
До меня доносился каждый звук виртуозного храпа Скользкого. И мне не избавиться от этого рева, пока он гостит в моем доме.
Вот и твори после этого добрые дела.