В балконной двери образовалась нездоровая возня и тут же стало не до драки. В проёме отлично видны двое ганфайтеров. Один держит руки Амалии у неё за спиной, второй прижимает к животу нож. Бедная девушка боится даже дыхнуть, видимо плотно прижал.
— Хорош, — наглым тоном говорит один, тот что с ножом. — руки вперёд.
Делать нечего. Джек молча протягивает руки и позволяет обмотать их кожаным ремнём. Похоже, раньше это была уздечка. Ничего. Сейчас главное — не допустить ранения девушки. Поквитаться с похитителями можно будет позже. Они же не убили ни его, ни её. Значит, кому-то зачем-то нужны Джек и Амалия. Так что, живы будем — не помрём.
— Пошли с нами, иначе я твою шлюху на ленточки порежу.
Джек смотрит на наглеца ненавидящим взглядом, но делает шаг вперёд.
— Зря ты назвал порядочную девушку шлюхой, кусок коровьего навоза, — зло говорит он. — За это я тебя убью.
Было бы неплохо, если бы этот наглец убрал ножик от бедняжки и попытался, например, избить Джека. Тогда, глядишь, удалось бы положить всех шестерых. В принципе, именно для этого и были сказаны обидные слова. Но не получилось. Вместо поединщика в затылок упирается ствол, в спину подталкивают сразу две руки.
— Нечего болтать, идём, — безо всякой ненависти говорит кто-то сзади.
С балкона его спустили на верёвке, как и девушку. Пока спускали Аиалию, в неё снизу целилось сразу двое. Поняли, что единственное, что сейчас сдерживает Джека, опасение навредить своей спутнице. Поэтому под конвоем довели обоих по залитой лунным светом улице до Каса Леоне, свернули куда-то в темноту, потом резко двинули Рэда в спину, так что он крепко приложился лбом к стене, и в секунды закинули в неприметную подвальную комнату.
Голова перестала кружиться, глаза понемногу привыкли к темноте, и пленник осмотрелся. Комната глухая, скорее не комната, а камера. Каменный пол, стены. Даже потолок из длинных известняковых брусьев на толстых балках. Размер где-то три на три метра. В углу широкие нары, на них куча тряпья… которая вдруг зашевелилась, и в темноте мелькнули два глаза. Ещё несколько секунд, из-под рванья показалась заросшая растрёпанная голова, блеснула щербатая улыбка. Ещё минута шевеления, и обитатель камеры уселся, чуть не доставая ногами до пола. Тощий, голый, очень похожий на пособие по анатомии, он весело смотрел на Джека, то и дело почёсывая запущенные патлы. Наконец, раздался сиплый голос.
— О! Кого я вижу! Гладко выбрит и наглажен, к жопе пистолет прилажен. Не какой-то штатский хер, а советский офицер. Что, майор, и тебя затянул чудесный дикий запад?