Сицкий выдал длинную матерную тираду и сполз по стене, опираясь спиной. Опустился на пятую точку, вытянул ноги и застыл, бездумно глядя в никуда. Через пару минут он с интересом посмотрел на собеседника.
— Ну и как тебя теперь называть? Не капитаном Африка же.
Тот почему-то смутился, наконец ответил:
— Рассел Кроу. — И пояснил. — По фамилии.
— Ну да. Фамилию ты решил, значит, наследственную принять, как Шариков.
— Хорош ржать! — возмутился Воронин.
— А чего не поржать-то? Что тут ещё делать? Плакать? А ты, Юра, всегда был мужчина с амбициями. Не иначе, из-за своего космического имя-отчества. Там позывной Африка, не размениваясь на страны. Тут Расселом Кроу назвался. Чего не Клинтом Иствудом?
Воронин с минуту дулся, наконец, улыбнулся и стукнул кулаком по доске нар.
— Я хотел, — со смехом сказал он. — Да слышал, это имя уже занято.
Ещё минуту посмотрели друг на друга, затем Джек задал очевидный вопрос.
— Это что, получается, домой нам теперь дорога закрыта?
— Хер его знает, тащ майор, — схохмил в ответ Африка. — У меня вот никак не выходит.
— Ну-ну… Тогда колись, сиделец, за что тебя повязали, как давно тут чалишься… И вообще, доложи обстановку и дальнейшие оперативные планы.
Сицкий замер, глядя на бывшего сослуживца, но вдруг послышался невнятный булькающий звук, затем Юра смущённо поднял глаза.
— Жора, у тебя пожрать ничего не заначено? — Слегка смутился собственным вопросом, впрочем, сам же себе и ответил. — Хотя откуда? Ты вон, в трусах и рубашке. Из постели, небось, взяли. Хоть из своей, а?
— Что тут, плохо кормят? — Сицкий мгновенно вычленил главное.
— Да ты-то вначале будешь от пуза жрать. Сеньорита Лора на своих хахалей калорий не жалеет. Это потом, когда надоешь, придётся на объедках сидеть.
— Так, стоп, Африка. Какие хахали? Какого чёрта эта мымра мексиканская? Давай, коротко и по делу.
Но договорить ему не дали. За дверью послышался скрежет засова, скрип, и в камеру вошли двое. Первый держал в руке ослепительную после почти полной темноты керосиновую лампу. В обеих руках второго было по револьверу.
— Так, локо голеадор, — первый сразу же расставил точки над всеми буквами. — Чтобы ты не думал дёргаться, вспомни, что мучача твоя у нас, и ты даже не знаешь, в каком месте. Я это говорю, чтобы ты на нас не вздумал кинуться. А то знаем уже, что тебя пятёрка Пелирохо смогла взять только когда пригрозила ей шею перерезать. Понял меня?
Охранник, или кто это вообще был, говорил на жуткой смеси английского и испанского, причём заметно было, что из двух языков родной ему именно испанский. Джеку не осталось ничего, кроме как глубоко вздохнуть в ответ. Юра с лёгкой завистью глянул на недолгого сокамерника.