В тишине отчётливо икнул Иствуд и спросил:
— А зачем?
— Что «зачем»? — повернулся я к нему. — Зачем цепляться за это бессмысленное существование? Я не знаю. Но у всех остальных, кроме меня, вроде бы есть убедительная ложь для себя на эту тему.
— Нет, — мотнул головой Иствуд. — Зачем ты гнёшь х*й?
Я помолчал, пытаясь понять, о чём вообще речь. Потом сообразил, что Система опять просрала фразеологизм, оставив ковбоя в реальном недоумении.
— Чтобы эффективнее стимулировать точку G, внученька, — сказал я. — Ещё тупые вопросы будут?
— Вопросов нет! — Иствуд крутанул на пальце револьвер. — План будет? Или разопьём вот это, — в руке у него появилась бутылка, — и ломанёмся, как герои?
— Иствуд, ты меня вообще услышал? Там — смерть! Навсегда. С концами.
— А ты меня слышал? «Ровно в полдень». Гэри Купер. Стоять до конца, даже если нет никаких шансов.
— Иствуд…
— «Великолепная семёрка».
— Хватит перечислять вестерны!
— «Омерзительная восьмёрка», — вписался и Рома. — Давайте отстрелим мудаку яйца?
— Поддерживаю! — воскликнул Иствуд, зубами вытащил из бутылки пробку, сплюнул в сторону и стал, запрокинув голову, пить. Как пианист.
— Если уж аниме не зассал, я тем более назад не сдам, — безапелляционно заявил Рома, отобрав бутылку у Иствуда.
Я глазом моргнуть не успел, а пацан уже начал пить.
— Это как? — только и сказал я.
— Чё как? — просипел Рома. — А, это… Да хэ его зэ. Может, из-за обновлений глючит всё. Штрафы же не начисляют, вот и ограничения послетали.
Взяв у него бутылку, я залпом допил остаток и швырнул бутылку в сторону. Она разлетелась вдребезги о ставни чьего-то дома.
— Э, вы чё там, а? — тут же распахнулись ставни, за которыми оказался злой мужик, весь такой из себя уже прям в доспехах.
— Ночь Творила, ёп! — рыкнул на него Рома. — Ну чё, пацаны, погнали?
* * *
Сандру я услышал издалека. Нет, она не плакала, не визжала, не умоляла о пощаде. Она размеренно, профессионально ругалась матом, объясняя своему незадачливому ухажёру, где, на чём и в какой позе она его видела, куда ему следует отправиться незамедлительно, какую позу принять там, что взять в рот и как подмахивать, чтобы хоть частично искупить свою вину перед Создателем.
Я крался вдоль заборчика, окружающего ратушу. Заборчик был из тех, что в реале называют «нарисованными», что заставляло меня мысленно тихонько ржать. Однако ночь помогала, и видно меня пока не было. А вот я сквозь щели всё прекрасно видел. И костёр, который Мудайкл развёл перед ратушей, и столб, к которому привязал Сандру, и самого Мудайкла, ходящего взад-вперёд между костром и столбом.