— Сандра, — сказал я, — иди к себе, встреть меня. Иствуд — сними меня.
— Как? — удивился Иствуд.
— Как всю жизнь мечтал! Дон, гитары, если что, у себя подержишь, лады?
Дон устало махнул рукой. Сандра, сообразив, что я имею в виду, схватила Колю за руку и потащила за собой. Я проводил их мутным взглядом. Вот чем Сандра не опекун? Ну и что, что она при жизни была наркоманкой-проституткой. Я при жизни вообще кем только ни был.
Иствуд медленно достал из кобуры револьвер, оттянул курок и навёл ствол на меня.
— Мёрдок, я хочу, чтобы ты знал. Я не знаю, как у нас дальше всё сложится, проведём ли мы бок о бок долгие годы, или же вскоре разбежимся по разным городам… Просто знай: этот момент я сохраню в своём сердце навсегда.
— Да стреляй уже, пидарасина! — рявкнул я.
Выстрел я немножечко успел услышать, а потом наступила тьма.
Впрочем, она быстро закончилась. Я обнаружил себя стоящим в магическом круге у Сандры на работе. Сандры пока, ясен пень, не было. Я прошёл к стулу, шлёпнулся на него. Окинул взглядом инвентарь. Рабочая электруха вывалилась, легендарный Риккенбакер на месте. Рандом такой рандом, эх…
— Рандом-рандом окутал землю вновь, — тихонько запел я, положив голову на ладони. — Далеко-далеко нерандомная любовь… Рандом имеет нас, но за нами нет вины. К виртуалу мы прикованы наве-е-е-еки… Бессмертные навеки мертвецы.
Любовь… Вот и брат говорит, что любовь. Сердце у меня, значит, золотое. А любить я, значит, не могу и не умею. А если б умел — песни бы писал хорошие, а не то говно, что пишу.
Да, говно! Да, пишу! Зато у меня мечта хотя бы есть. Своя, чистая и не обосраная. Как батя завещал, которого я ни разу не видел, но какая-то частица меня была у него в яйцах, и эта частичка, может, передала мне на генном уровне этот ужас перед тем, чтобы жить без мечты.
Это легко — заменить мечту деньгами. Легко — просрать мечту, как мой брат. Кто он теперь на своём проекте? Винтик. И проект е**т со всех сторон все, кому не лень, а ведь он ещё на стадии «совершенно секретно». Когда же эта херь будет запущена официально, от мечты моего брата рожки да ножки останутся. Тем всегда и заканчиваются мечты — осчастливить человечество. Всё превратилось в говно. Союз — говно, перестройка — говно, девяностые — говно, двухтысячные — говно. И айфон говно, и фейсбук говно, и тик-ток говно. И проект моего брата ляжет вишенкой говна на этот говноторт.
Ну и где вы все, успешные, талантливые, гениальные, даже е**щиеся по тайм-менеджменту? Набиваете мешки баблом, чтобы потом оставить это бабло своим детям, чтобы хоть они попытались дотянуться до настоящей, необосраной мечты? Или вваливаете в церкви и благотворительность, чтобы хоть самих себя убедить, что в вашей жизни есть смысл? А когда мужик (ну или баба — один хер в данной ситуации) использует ваше драгоценное говно, чтобы реально сохранить своего сына, своего Колюнчика, вы хватаетесь за голову и бегаете в истерике, как пидарасы, во время полового акта нащупавшие вагину у своего партнёра.