Он совершенно другой и от этого мне хочется взвыть.
— Я хочу, чтобы ты знала, — вновь подает голос Аарон, смотря прямо мне в глаза. В этот момент мне кажется, что в нем проявляется тот человек, которого я знала раньше, отчего меня разрывает на части еще сильнее. — Мне жаль. Очень жаль, что ты услышала правду именно таким беспощадным способом.
— Если это извинение, то такое себе, — с презрением бросаю я хриплым голосом. — Я не верю ни единому твоему слову.
— Я понимаю твои чувства, — спокойно отвечает он, продолжая беспристрастно разглядывать мое лицо. — Поэтому принес тебе дневник. Надеюсь, он поможет тебе восстановиться.
Я смотрю на него чертовски долго, не позволяя отвести взгляд. Он слишком долго был рядом, слишком долго был гарантом моей безопасности, слишком долго целовал меня, уверяя, что все будет хорошо.
Именно поэтому я не могу так просто отпустить его. Отключить эмоциональную привязанность, даже несмотря на то, как он поступил со мной. Несмотря на то, что он предал меня. Несмотря на то, что он в открытую лгал о Тифани и своем сумасшедшем отце с призрачными надеждами о бессмертном будущем.
Я не могу подавить, задушить те чувства, которые заставляют меня вырваться из постели и рвануть к нему в объятия. Сознание хочет обмануться в его ложно-безопасных объятиях просто потому, что соскучилось. Я чертовски по нему соскучилась. Моя любовь к нему продолжает затуманивать разум, продолжает биться в истерике, отказываясь верить в предательство.
Он одаривает меня фирменной половинчатой улыбкой с нотками жалости и направляется в сторону двери. А я подпрыгиваю с кровати, ощущая легкое головокружение, и хочу крикнуть ему вслед, но получается лишь сдавленно воскликнуть.
— Можешь гордиться тем, что отныне ты самый опасный человек — тебе неведомы муки совести! Ты не знаешь границ и тебе совершенно плевать на чувства других людей!
Мой обиженный возглас заставляет его остановиться. Его руки крепко сжимают дверную ручку, и пару секунд я продолжаю испепелять его затылок с аккуратно подстриженной темной копной.
— Самый опасный человек — тот, который научился контролировать свои чувства и эмоции, — невозмутимо констатирует Аарон Морган.
Не разворачиваясь в мою сторону, он тут же выходит в коридор, оставляя меня один на один с брошенной фразой.
С рыком злости бросаюсь вперед, с силой ударяя кулаком по двери. Все, что я могу сейчас делать — беспомощно обхватить себя руками и реветь навзрыд. Опираясь спиной об дверь, я медленно скатываюсь на ледяной пол, зажимая губы ладонью, чтобы сдержать нервный всхлип.