— И думать забудь! — сурово сказал Власов и подошел ко мне вплотную, заключая мое лицо в чашу своих ладоней. — Ты мне помогла уже. Если бы не ты…
— Если бы не я, то ты не попал бы во все эти передряги, — проговорила я, воскрешая невыносимое чувство вины, которое так старалась задушить.
— Твоей вины нет, Лисенок, — словно прочел мои мысли Денис. — Не вздумай считать иначе.
— Денис…
— Не вздумай! — повторил он, внимательно вглядываясь мне в глаза, отчего по телу рассыпались проказники-мурашки.
Власов стоял непозволительно близко, нас разделяли какие-то миллиметры, но невидимая стена принципов, долга и чести оказалась непробиваемой.
— Нужно ехать, — с трудом проговорила я, и Денис отпустил меня, позволяя почувствовать болезненный холод в местах, где меня касался. — Я подвезу тебя до больницы.
— Не надо, Лисенок. Прогуляюсь. Тут недалеко.
— Сейчас поздно. Тебе нужно успеть вернуться до девяти.
— Хорошо… Тем более, мне приятно провести с тобой еще немного времени.
Я кивнула и пошла к машине. Этим вечером мы снова должны были навсегда попрощаться, вот только в этот раз я не верила, что все кончится. Почему-то во мне жила твердая уверенность, что теперь Денис не исчезнет из моей жизни, хотя бы потому, что чувства к нему стали частью меня. И от этого становилось одновременно радостно и печально. Он — мой крест, который предстоит нести на Голгофу, которой станет семейная жизнь с Костей.
Мы сели в машину, и я завела мотор. До больницы дорога была совершенно пустой, и это означало, что доберемся от силы минут за пять. А так не хотелось отпускать Дениса.
— Лисенок, а то, что ты говорила Коняеву…
— Полная чушь, — улыбнулась я. — Если бы дело дошло до суда, то никто не стал бы брать с тебя стулья и алкоголь. Повесили бы судимость, вынудили оплатить издержки и компенсацию за бар.
— Серьезно? — рассмеялся Денис. — Так ты все выдумала?
— Не совсем все, но по большей части. Самым сложным было не стушевать. Не представляешь, как мне было страшно, — призналась я.
— Ты была такая решительная, уверенная. Даже немного стервозная, — стараясь перестать смеяться, проговорил Денис. — Мне даже не верилось, что это мой Лисенок.
На последних словах я дернулась и чуть не потеряла управление. Фраза вырвалась случайно, и мы оба это понимали, поэтому сделали вид, что ничего не произошло, только вся веселость вмиг испарилась.
Я припарковала машину недалеко от больницы на платной стоянке. Возможно, были места и ближе, но я хотела хоть немного растянуть последние минуты с Денисом.
— Спасибо, что подвезла, — серьезно сказал он, но не спешил выйти из машины, а я отпускать.