— Денис. Он меня бросил и ничего не объяснил. Он съехал. Я ходила вчера в автомастерскую к его друзьям, но никого не застала. Сегодня мне тоже нужно… — с трудом пересиливая себя, сказала я.
— Какая автомастерская, Елисеева? — вздохнула Катюша. — Тебе лечиться надо. А Денис твой еще пожалеет, что так поступил. Ценить должен был такую любовь.
Она ушла, а дальше кто-то нес меня на руках, была жесткая кушетка, какой-то укол и приятное облегчение.
Я проболела две недели и долгое время не шла на поправку: постельный режим, таблетки, уколы, микстуры. Родители сходили с ума, мама брала выходные и не отходила от моей постели, папа возвращался с работы раньше обычного и даже не поехал на очередную конференцию. А я тихо плакала, уткнувшись в юбку маминого домашнего платья. Мы не вспоминали нашу ссору, не говорили о том, что довело меня до болезни, словно это могло помешать поправиться. Впервые я чувствовала себя любимой дочкой, и от этого становилось немного легче.
— Алисонька, девочка моя, все будет хорошо, — шептала мама, причесывая мои рыжие волосы. — Я же не слепая, понимаю, что все не просто так. Расскажи мне, что случилось, обещаю, не буду ругаться.
— Нет, мам, я не могу, — тихо ответила я. — Обещаю, что больше не стану расстраивать вас с папой, но только не проси ничего рассказывать.
— Хорошо, милая, только не плачь, а то температура снова полезет вверх.
Катюша несколько раз в неделю приходила меня навещать, принося не только домашнее задание, но и мелкие гостинцы. А мне было так стыдно, что злилась на нее за Дениса, ведь послушайся я ее с самого начала — ничего бы не было.
— Не говори ерунды, Елисеева, говорю же, не обиделась, — устало вздохнула она после моих очередных извинений.
— Я, как поправлюсь, помогу тебе с физикой… и сочинение напишу, — я судорожно начала соображать, чем могу отблагодарить девушку, но она только нахмурилась.
— А вот теперь точно обижусь. Я не из-за учебы с тобой общаюсь!
— А почему?..
— Думала, что мы подруги, но если ошибалась, то я пошла, — Катя поднялась со стула, но я схватила ее за руку.
— Подожди!
— Что?
— Подруги.
Это был переломный момент в моей болезни. С этого дня я медленно, но уверенно стала поправляться. Мама снова вышла на работу, а отец опять практически забыл о моем существовании, сосредоточившись на научном труде. Все возвращалось на круги своя, только меня никак не оставляли мысли о Денисе. Я все еще хотела разыскать парня и, глядя ему в глаза, услышать, что все кончено, и в один воскресный день, сама того не ожидая, получила зацепку, как его найти.