— Да… Я каждую протерла, — уже без прежнего энтузиазма ответила она.
Сергей, по-генеральски заложив руки за спину, прошагал по всей квартире, сурово взирая на результаты Сашиных трудов, а она, словно собачонка, семенила за ним, рассказывая, что именно сделала: протерла пыль по всей квартире, сняла с окон и загрузила в стирку тяжелые пыльные шторы и кружевные тюли, отполировала паркетные полы, вычистила чехлы массивной мягкой мебели. С каждым ее словом Сергей злился все больше. «Дура! Идиотка! Ее организм еще не оправился от операции, шов заживал медленнее, чем должен был, чего уж говорить о том, что с таким трудом залатал Сергей внутри нее! А она? Горбилась! Напрягалась! Поднимала тяжести!»
— Простите, я не должна была, да? — пропищала Саша, когда Сергей воззрился на нее с такой яростью, будто одним взглядом мог стереть в порошок.
— Конечно нет, Саша! О чем вы думали?! — он сорвался на крик. — Знаете, я сегодня шестнадцать часов стоял на ногах и по пути домой надеялся просто уснуть, а тут вы…
— Но я хотела только прибраться. Думала, вам будет приятно вернуться в чистый дом.
— Он и был чистым! Или вас не устраивает моя квартира?!
— Нет, я не это хотела сказать. — На глаза навернулись слезы, но они не разжалобили Сергея. Он видел, что уборка совсем не пошла ей на пользу, а главное — чувствовал, что Саша стала «пахнуть» по-другому. Аромат здоровья, который так его радовал, исчез и теперь вновь появилась неприятная горечь.
— Идите в свою комнату и переоденьтесь во что-то удобное. Я помою руки и осмотрю вас. Не хватало только, чтобы швы разошлись.
— У меня все в порядке, — возразила Саша, прикрыв ладонями живот, словно пыталась закрыться от Сергея.
— Если вы стесняетесь, то бросьте. Да, мы не в больнице, но это не более чем осмотр. Я зайду к вам как врач и только. Мне нужно удостовериться, что все это, — Сергей обвел руками комнату, — вам не навредило.
Опасения Сергея подтвердились. У Саши начались боли, внутренние спайки воспалились и, скорее всего, выздоровление теперь пойдет медленнее, чем хотелось. Раздосадованный этим, он даже не подумал поблагодарить Сашу, напротив, еще больше напустился на нее за глупость и безответственность. «Прописав» ей трехдневный постельный режим, Сергей ушел, даже не пожелав спокойной ночи.
Уставший от изнурительного дня, он лег на свою софу прямо в одежде, но долго не мог уснуть. Он не слышал Сашиных всхлипов, надеясь, что она уже не плачет, но чувствовал, что сейчас ей плохо не только физически. В ночной тишине Сергей снова стал размышлять над тем, что она сделала, и только тогда осознал, что зря так себя повел. «А что, если теперь она обидится? Если не простит меня? Если захочет уйти?» От промелькнувшей мысли потерять Сашу, по телу Сергея побежали мурашки. Совершенно ее не зная, практически не общаясь с ней, он находил неведомое ранее умиротворение от одного ее присутствия. Каждый день он ждал момента, когда вернется домой к Саше. От звука ее легких шагов и звонкого голоса его сердце готово было выпрыгнуть из груди. Если и существовала в жизни человека самая главная любовь, то Сергей ее нашел, а теперь своей нетерпимостью мог потерять.