По городу развешаны транспаранты, на которых часто повторяется слово «революция».
В день моего приезда кто-то спросил меня, слушал ли я утром по радио последние известия.
— Нет, мне) это не пришло в голову.
— А жаль. Говорили о скандале с иностранными журналистами.
— Ничего себе…
— Да-да. Неприятности с одним американским журналистом, корреспондентом «Нью-Йорк таймс».
— А в чем дело?
— Он был здесь недавно и теперь высказывается против идеи американцев открыть воздушный мост из Нигера в Нджамену.
— Он прав. Ведь угрожающее положение миновало, и сейчас лучше отказаться от дорогостоящего воздушного транспорта в пользу других видов доставки продовольствия…
— Да, но журналист прошелся по адресу министров и продажных чиновников. В общем, в знак протеста Чад решил отказаться от американской помощи.
Не знаю, как сильно в США горюют по случаю отказа Чада от их помощи, но атмосфера в бывшем Форт-Лами сгущается, и это ясно каждому.
Еще эта жара, от которой не спасают даже своды главной аллеи генерала де Голля. Иссушенная столица выжженной, пустынной страны. Немногим более 150 тысяч жителей — крошечный оазис посреди песков, ничто в пустом пространстве. Во всей республике живет чуть больше четырех миллионов человек. Эти люди, затерявшиеся па огромной территории, предоставленные самим себе и целиком отданные на произвол капризов природы, стали жертвами засухи, начавшейся еще в 1965 году. Двум миллионам пришлось очень худо, тысячи умерли прежде, чем в мире узнали о засухе, пало полтора миллиона голов крупного рогатого скота, высохли колодцы, вспыхнули очаги эпидемий. Во многих районах страны, особенно на севере, усилилось партизанское движение. В префектуре Бата объявился пророк — некий Факи Махди, провозгласивший священную войну против всех неверных, в том числе против немусульманской администрации, которая, по его мнению, повинна в последствиях засухи.
Да, есть причины для напряженности в Нджамене!
2
Во главе государства с начала существования Республики Чад, то есть с 1960 года, стоит Нгарта Томбалбай[2], именующий себя великим соотечественником. Он — президент, а также создатель и генеральный секретарь партии Национальное движение за культурную и социальную революцию[3]. Перед президентским дворцом стоят на страже гвардейцы в красных пелеринах. «Великий соотечественник» разъезжает в автомобиле с кондиционером, живет в роскоши и довольстве и охотно обращается к народу с речами, которые иной раз затягиваются на полдня. Несмотря на это — а может быть, именно поэтому, — президент недавно заявил: «Слова, а точнее, пустословие долго было народным бедствием. Не что иное, как болтовня, привело к кризису Прогрессивную партию Чада. Мы должны покончить с бесплодными разговорами и перейти к делу. Этого требует от нас революционное движение».