Гектор не мог осознать, чего сейчас больше в его чувствах. Ему было смешно из-за глупой ревности Роджера, и в то же время он сердился на него за то, что тот наговорил гадостей Кэт вместо разговора с ним самим. Кроме того, Гектор жалел девушку и испытывал к ней огромную нежность, при этом еще и умиляясь, потому что Кэт оскорбилась в первую очередь не за себя, а за него.
– Роджер просто ревнует, – произнес Дайд спокойно и, придвинувшись ближе, погладил Кэти по мокрой щеке. – Перестань плакать. Когда человек ревнует, он может еще и не то наговорить. Роджер прочитал парочку статей в газетах, разозлился и вылил на тебя свою злость. Не обижайся на него слишком уж сильно, но и не прощай легко. – Гектор ободряюще улыбнулся, заметив, что Кэт действительно перестала плакать. – Пусть помучается. – Он еще раз погладил ее по щеке и собирался убрать руку, когда Кэт вдруг закрыла глаза и прошептала:
– Это так задело меня, потому что в чем-то Роджер прав. Не в отношении вас – в отношении меня. – Гектор нахмурился, но спросить, что это все значит, не успел – она продолжила: – Вчера, когда вы сказали: «Не следует так поступать, если ты не хочешь, чтобы мужчина остался на ночь», а потом ушли… Я ходила по квартире и… и поняла… – Голос у Кэт сел, став почти неслышным, и следующие слова она произнесла совсем тихо: – Я хотела, чтобы вы остались. И мне было так неловко… неловко и стыдно… И Роджер сегодня…
– Так, – перебил ее Гектор, переместив ладонь на шею, а второй рукой обхватывая талию, – Кэти, открой-ка глаза.
Она мотнула головой и повторила шепотом:
– Стыдно.
– Здесь нечего стыдиться, – возразил Дайд, испытывая жуткую потребность придушить того, кто вбил в голову этой девушки такую неуверенность в себе. – Это обыкновенное человеческое желание, понимаешь? Обыкновенное. Ничего в нем нет особенного, и причины стыдиться тоже нет. Защитник, у меня семьдесят процентов преступников не стыдятся совершенных преступлений, а тебе стыдно за то, что ты, будучи совершеннолетней свободной женщиной, захотела провести время с совершеннолетним свободным мужчиной. Это законом не карается.
Губы Кэт дрогнули в улыбке, но глаза она так и не открыла.
– Но стыд – он же не только поэтому…
– Посмотри на меня, – перебил ее Дайд, придвигаясь ближе. – Сейчас же, Кэти. – На щеках девушки появилось два красных пятна, но теперь она послушалась. – Я хочу поцеловать тебя. Сейчас. Я должен стыдиться? – Пятна начали увеличиваться, и распахнувшиеся глаза – тоже. – Ответь мне. Я должен этого стыдиться или нет?
Гектор услышал, как упала на пол оторванная пуговица, а затем почувствовал ладони Кэт на своей груди.