— В какой части парка? — спросила Маршалл, нацелившись ручкой, чтобы добавить это в список важных мест.
— Прямо возле королевской обсерватории, — сказала Элоиза. — Это тогда я сломала руку. И он нарисовал шедевр на моем гипсе, имея всего лишь детский набор для рисования, который он нашел в магазине при больнице… Он не отходил от меня.
Чеймберс и Маршалл многозначительно переглянулись.
— В какой больнице? — хором спросили они.
НЕ ВХОДИТЬ!
ИДЕТ ГЕНЕРАЛЬНАЯ УБОРКА
— Что происходит? — спросил санитар, оглядев перекрытую дверь и россыпь желтых конусов, ограждавших вход в отделение.
— Чрезвычайно заразный больной, — ответил Коутс скучающе, бездельничая в коридоре.
Санитар нахмурился и спросил, надолго ли это. А затем как-то странно поглядел на пожилого мужчину в инвалидном кресле, которого он привез, как будто раздумывая бросить его где-нибудь.
— Полчаса… Сорок пять минут, — пожал плечами Коутс. — Но я думаю, дольше, — добавил он с кивком, пользуясь доверием, царящим среди работников более низкого ранга. — Дайте и другим знать, ладно?
— Хорошо. Спасибо, — сказал санитар, не нуждаясь больше в дополнительной информации, чтобы начать распространять теории заговора о том, что «вышестоящие» хотят от них скрыть. — Давайте-ка отвезем вас обратно в комнату ожидания, Дес! — загремел он своему пациенту, который, похоже, отлично все слышал.
Коутс наблюдал, как они удаляются, когда пятиминутный таймер на его электронных часах добрался до нуля.
Пройдя свою баррикаду, он убедился, что никто не смотрит, проскользнул внутрь, надел кислородную маску и открыл цилиндр, немного нарушив тишину резким шипением выходящего воздуха. Затем, взяв его за ручку, бодро прошел по короткому соединительному коридору и сквозь двойные двери в конце.
Оживленное отделение теперь было абсолютно тихим, не считая звуков работы вентилятора, все еще выдувающего отравленный воздух на людей, растянувшихся на полу и столах. Перешагнув через коренастую медсестру, пытающуюся ползти на четвереньках, он подошел к тележке для закусок, выключил чайник и открыл ящик внизу, чтобы достать свой рюкзак.
Руководствуясь найденным на сестринском посту списком посетителей, нацарапанным маркером, он прошел в одну из палат на шесть коек. Презрительно взглянув на хрупкую женщину, спящую на кровати слева от него, он прошагал мимо трех пустующих коек к двум людям в дальнем конце палаты — оба без сознания, оба до жалкого беспомощны, оба, доверившие свои жизни устаревшим механическим коробкам (один из бежевых механизмов буквально был склеен скотчем).