Сам Л’Эрбье, которого нельзя назвать человеком поверхностным, никогда не скрывал, насколько был очарован схожестью характеров двух его главных актеров. «Однажды я отправился в Мариньян, чтобы снова прикоснуться к тем образам, которыми все еще был одержим. И, к своему великому удивлению, обнаружил вещи, которым не придавал раньше значения и важность которых понял лишь тогда, – пишет он в своих воспоминаниях[202]. – Я увидел (или, вернее, увидел вновь), как сложно строятся отношения между двумя главными героями, “гениальным” Шарлем (Ф. де Круассе) и “блестящей” Натали (Поль Брах). Я увидел во взглядах, которыми они обменивались, не произнося ни слова, моменты страстного вдохновения, ломающие вымысел, – я так недавно видел все это сам во время съемок некоторых сцен. В эти мгновения любовь была так очевидна! Там, в пустой комнате, происходило то, что потом совершенно зачаровало зрителей на экране. Сейчас я не могу представить себе, что Шарль и Натали не испытывали друг к другу чувство, которому невозможно противиться – пусть всего лишь на мгновение, повинуясь судьбе своих персонажей! Фильм не мог скрыть этого порыва сердца, который отражался в их взглядах».
Все критики без исключения хвалили Натали. Взошла новая звезда… Натали Палей одна из главных приманок фильма… Натали Палей кажется изящной, красивой, пылкой, горящей и полной обещаний… «Натали Палей – луч солнца в тысяче и одной ночи, озаривший снега. Она словно вышла из сказок Андерсена, волшебная фея из северной сказки с лицом ангела…»[203]
Журналисты от Орана до Монреаля прославляли ее. Даже «Эко де Дамас» писал: «Натали Палей в роли Марины блистает странной грацией, преступным кокетством… Эта актриса играет просто, без вычурности и жеманства». Что касается самого автора пьесы, Франсиса де Круассе, который всегда сомневался в успешной экранизации своего произведения, то его восхищение было бесспорным: «Ее дебют был безупречным…»[204]
Во всех статьях писали об одном: ее беспрестанно сравнивали с Гарбо, «но гораздо элегантнее». Анри Жансон был одним из первых журналистов, который задолго до выхода «Ястреба» во всеуслышание сравнил ее с великой актрисой в статье под названием «Гретагарбизм», в которой анализировал влияние Божественной на современников[205]. Сама Натали с удовольствием признавала, что подобные сравнения были ей очень приятны. «В одном отеле я произвела настоящую сенсацию. Потому что все приняли меня за Гарбо. Конечно же у меня голова закружилась от радости», – писала она Жану Кокто за год до выхода фильма