Люгоша хотел сам по нему и пройти первым, но оказалось, что по хрусталю ходить неловко. Раз шагнул — упал. Два шагнул — упал. На третий ступать уж не стал, побоялся в третий раз упасть.
Ну ладно, пусть по нему другие ходят. А он свое дело сделал, мост выстроил. То-то жрец обрадуется.
А жрец тем временем выглянул в окно, увидел этакое диво и высказался так, как божьему служителю высказываться не годится.
Сладкая жизнь наступила у Люгоши. Чего желал, того и желал. И все сразу являлось. Когда стало холодней, когда на сеновале бока промерзать начали — приказал, чтоб сено само собой грелось.
А в дом вовсе ходить перестал — да и зачем? Столик волшебный у него тут стоит, еды сколько хочешь всякой, и чесаться никто не мешает. Родители вовсе Люгошу тревожить перестали — все нарадоваться не могут, что золота-серебра теперь много.
Кот только околел отчего-то. Жалко кота. Люгоша приказал, чтоб тот ожил, но он какой-то плохой стал после этого. Холодный и квелый, не ест ничего, только ходит кругами по двору. Батенька его в дом перестал пускать.
Ответ из столицы все не шел, а Люгоша хоть и полеживал на сеновале, да не бесполезно, а с толком. Думал, чего бы еще такого сделать, чтобы всем помочь, а то живут себе его односельчане и не знают, что рядом с волшебником живут.
Он и поборол в конце концов лень, да и стал по деревне похаживать, да поглядывать, что к чему. Видит — дед Нилай идет с топором, дровишек нарубить. Люгоша ему и помог:
— Властью пестрого фазана, пусть топор сам рубит дерево на дрова!
Ох и обрадовался дед Нилай… или испугался?.. Вырвался у него из рук топор-то — и давай соседскую яблоню рубить!.. А там и забор порубил!.. и будку собачью в щепы!.. вот уж и избу рубит!..
И быстро рубил-то!
— Ох, что ж то деется?! — тоненько завопила выскочившая из избы бабка.
— Властью пестрого фазана, пусть топор деревья в лесу рубит! — приказал Люгоша.
Ну топор в лес и унесся, далеко-далеко… уж и не видать.
А что ж это лес далеко так? Люгоша всегда так и думал, что слишком он далеко, ходить долго. Пусть бы поближе был, так и то хорошо станет.
— Властью пестрого фазана, пусть все деревья вылезут и в деревню придут!
И вот тут начался кошмар. Сначала-то вроде ничего и не случилось, потому что отсюда не видать. Но потом прибежали в деревню орущие люди, а за ними-то и впрямь деревья топали! Корнями переступали, ровно щупальцами, землю сотрясали весом страшенным.
— Озимые, озимые!.. — верещал народ. — Ведьмы озимые губят!
Хотел Люгоша сказать, что то не ведьмы, а он, но догадался все же, что негодное что-то пожелал. Тем более, что одно дерево уже в чью-то избу врезалось, другое забор порушило, третье пса дворового раздавило…