Книгу Владимира Лазариса не стоит рассматривать как биографию третьестепенного арабского драматурга, в молодости вдохновившегося подвигом великого еврейского деятеля. Смысл романа куда более значителен: необычный выбор главного героя помог писателю взглянуть на проблему арабо-израильских отношений другими глазами, с другой точки отсчета увидеть корни событий, последствия которых ядовитыми цветами террора проросли в наши сегодняшние будни.
* * *
А теперь еще две истории, совсем не похожие на все остальные.
Поэзию определяет судьба. Это замечено не сегодня, да и не нами…
Необходимо что-то еще, кроме стихов, чтобы остаться в памяти потомков надолго — тюрьма, например, любовь или смерть.
Александр Алон (Дубовой, 1953–1985) родился в Москве в интеллигентной еврейской семье. Друзья его пишут, что поворотным событием в биографии юноши стала сокрушительная победа Израиля в Шестидневной войне над своими многочисленными арабскими соседями.
Природа щедро одарила парня. Он был лучшим по математике в школе и без проблем поступил на отделение кибернетики в популярную в те годы «Плешку» — Московский институт народного хозяйства им. Плеханова. Саша здорово бегал на длинные дистанции, был заядлым горнолыжником и яхтсменом, увлекался полетами на планере и подводным плаваньем.
И все-таки тяга «за флажки» не давала ему покоя; он подал документы на отъезд и даже какое-то время находился «в отказе». В Израиль он уехал в возрасте 18 лет, без родителей, вместе с другом. А дальше — был призван во флот и после года плаванья поступил на курсы морских офицеров в Акко. До 1976 года Александр служил в военно-морских силах Израиля… Проехал едва ли не полмира: побывал в Австралии, Новой Зеландии, Японии, исколесил на мотоцикле всю Европу и Северную Америку.
Огромное влияние оказала на молодого человека Война Судного дня, в которой, однако, ему так и не удалось принять непосредственного участия. Когда война началась, судно, на котором служил Алон, как раз огибало мыс Доброй надежды. Но вот потеря близких друзей оставила незаживающий след на долгие годы. Впервые он начал всерьез заниматься стихотворчеством по горячим следам той войны.
…Красный день поднимался в росе
И дымились стволы, перегреты:
Это красные наши береты
В контратаке на Южном шоссе.
Этот день, пробудившись едва,
Над землею гудел раскалено;
И споткнулась стальная колонна,
И горели передние два.
Эти танки прорвались в пыли
И не ждали на головы снега,
Но солдаты, упавшие с неба,
Отступать только в небо могли.
………………………………….
Сколько вер было слито в одну,