Будет просто чудесно, если все эти бесстыжие шелка и кружева не вспыхнут на мне, потому что я, кажется, вот-вот сгорю от стыда.
Это явно не ночное белье Нокса.
Значит, здесь оно… оставлено…
А судя по разворошенной постели, оставлено совсем недавно.
Мерзость какая!
— Что вы творите, Тиль?! — громыхает Нокс, когда я пытаюсь содрать с себя пеньюар.
— Не хочу ни на минуту задерживаться в одеянии графини! — ору я. — Как вы посмели предложить мне то, в чем ваша драгоценная роскошная невеста приходит в вашу… постель?! Вы мне омерзительны!
— Тогда, — герцог складывает руки на груди, — вам придется встретиться с Эвином голой.
Возможно, это лишь игра моего воображения, но лицо Нокса перекашивает от этих слов.
Он же говорил, что Эвин и пальцем меня не тронет? Может быть, я все-таки ему не безразлична?
«Очень, очень небезразлична, — накручивает внутренний голос, — как кормушка для его рогатых попутчиков!»
Это ведь не Нокс целовал меня и говорил все те непристойности, а лишь Тьма в его крови. А я, как последняя дура, снова развесила уши.
— Ну так как? — видя мое замешательство, подначивает герцог. — Полагаю, у вас нет выхода.
Ненавижу его! И себя ругаю на чем свет стоит, потому что имела неосторожность забыться и, если бы не Примэль, один богам известно, как далеко бы все зашло. Вот уж не думала, что буду благодарна шпионке герцогини.
— Пойдемте, — Нокс снова «отодвигает» стену, но на этот раз у камина, и я иду, обхватив себя руками что хоть как-то прикрыть срам, иду за ним в темный проход. — Слушайте меня внимательно, Тиль. Эвину вы скажите то же, что сказала ваша фрейлина — что вам не палось, вы чувствовали себя одиноко, решили прогуляться и заблудились. Вы всего несколько дней в замке, так что он в это поверит. Даже я здесь путался в первые недели, а меня запутать почти невозможно.
— Я не покажусь перед королем в таком бесстыжем виде.
— Вам придется, — рокочет герцог. И что-то шипит себе под нос, но мы идем так быстро, то я не могу разобрать ни слова.
— И часто герцогиня посещает вашу спальню в таком виде, Нокс? — вырывается у меня, хотя мгновение назад я собиралась еще разок послать его к черту.
— Ревнуете, малышка? — хмыкает он, резко сворачивая вправо, и я едва не налетаю на внезапно выросшую перед моим носом стену. Сворачиваю за ним и немного щурюсь от яркого света впереди.
— Не льстите себе, милорд, — пытаюсь придать своему голосу значительности. — Просто в следующий раз, когда вы вздумаете явиться ко мне в крови и собственных потрохах, и вам хватит наглости просить меня о помощи, я пошлю вас…прямо к леди Рашбур!