Что-то мелькает на его лице — неясная клыкастая тень.
И через мгновение он уже рядом, так стремительно, что от потока ветра вспениваются юбки платья.
Рэйвен так близко, что я чувствую исходящий от его одежды запах огня и дыма, пепла и… боли. И еще соленый запах крови, которая стекает по белоснежной сорочке.
Его высокая фигура нависает надо мной, ложится тенью на плечи, подавляет и лишает воли.
— Что тебе надо, Рэйвен? — Я боюсь и одновременно жажду услышать ответ.
— Ты, — без заминки отвечает он, и его взгляд окончательно затуманивается. — Пара глотков твоей жизни, малышка. И, конечно, сразу после этого — снова ты, мое очаровательное наваждение. Голая, стонущая, подо мной.
Что?
Герцог протягивает руку, чтобы привычным уже жестом обхватить мои щеки пальцами, но в тот момент, когда ладонь дотрагивается до моей кожи, что-то невидимое, жесткое и непреодолимое отшвыривает его вон.
Буквально в другой конец комнаты, припечатывая к стене, по которой Нокс со стоном сползает до самого пола и там затихает.
Глава двадцать шестая: Герцог
У любой ситуации, даже если она абсолютно безвыходная, есть две стороны.
Даже у мой, от которой у меня звенит в башке так громко, что я не слышу собственные мысли.
Хорошая сторона моего этого торможения об стену — я прилично треснулся башкой и это привело меня в чувство.
Плохая сторона… Вот же Хаос мне в печенку, Эвин все-таки сделал это!
Пока я валяюсь на полу решая умереть или еще подергаться, что-то тихо ударяется в стену около моей головы. Раз и еще раз, пока я не замечаю, что это — бутоны цветов.
Дожили, приехали и приплыли.
Я еще не отошел в пекло, а меня уже забрасывают цветами.
Нужно хоть постонать для приличия, а то эта не в меру усердная монашка, чего доброго, прямо тут меня и закопает.
— Ох, демонов зад… — Хриплю сквозь зубы, пытаясь сесть.
Безуспешно — меня снова кренит набок, как плохо скроенную лодку.
— Нокс, вы там живы?! — слышу взволнованный голос Тиль. — Плачущий, помоги мне, Рэйвен, клянусь, если вы не скажете хоть слово, я лично выбью из вас дух!
Я вроде подал, нет?
Видимо недостаточно сильно, ну или это случилось только в моей голове.
— Тиль, — изо всех последних ил стараюсь говорить если не громко, то хотя бы связно, — если вы не прекратите забрасывать меня розами… вероятно, я еще какое-то время… поживу.
— Хвала Плачущему, — выдыхает она.
— Вы… серьезно бросали в меня эту гадость? — касаюсь пальцами лепестков пышного бутона розы, который приземлился как раз возле моей ладони.
— К сожалению! — выкрикивает она. — Вас же нужно было как-то привести в чувство! А если бы взяла в руку что-то потяжелее, то уж точно поддалась бы искушению зарядить этим вам в голову!