Он смеется низким грудным смехом.
Я непроизвольно улыбаюсь в ответ.
— После того, как ты мне подрочила, Зай, «выканье» — так себе защита.
— Другой нет. Есть хотите?
— Ага, — чувствую улыбку где-то в районе своей шеи.
Щетина приятно царапает кожу.
Совсем не так, как у Андрея.
Сейчас это грубо, даже немного больно и наверняка с непривычки на коже могут остаться следы.
Но мне почему-то очень нравится именно эта грубость.
Хочется проснуться утром и увидеть тонкие полоски царапин.
Провести по ним пальцами.
Забыться?
Я отодвигаюсь так быстро, что едва могу удержатся на ногах, и, если бы не Марк, притягивающий меня обратно своей здоровенной рукой, я бы точно упала плашмя.
— Это ничего не… — пытаюсь восстановить картину мира, в котором у меня все хорошо и под контролем.
— Замолчи, Зай — предупреждающе зыркает Бармаглот.
Берет меня за руку и тянет в ванну.
Ставит, как фарфоровую куколку. Мочит полотенце, вытирает живот.
Хмуро осматривает мой крохотный совмещенный санузел.
— Я сниму тебе нормальную квартиру.
— Нет! — громко возмущаюсь я.
Не для того пытаюсь жить своим умом и своими средствами, чтобы вдруг получать такие «подарки судьбы».
— А я не спрашиваю, Заяц. — Бармаглот бросает полотенце в стиральную машину. — И не предлагаю. Я делаю — ты слушаешься.
Черт.
Глава сорок вторая: Сумасшедшая
Какой-то части меня очень хочется еще раз отключить голову и позволить этому мужчине вести меня, ограждая от всего. С Бармаглотом иначе не получится: у него свои правила — и мне придется играть по ним, потому что ему сорок, он взрослый и абсолютно доминантный альфа — господи, откуда в моей голове эти термины?! — и не малолетней соплячке навязывать ему свои правила.
Но самое фиговое в том, что части меня хочется их принять.
Стать маленькой, милой зверушкой в лапах страшилища, и знать, что пока все вот так, единственный на всем белом свете, кто может меня обидеть — он сам. Остальных просто порвет, если косо взглянут или скажут кривое слово.
Но ведь Мила никуда не денется.
И вся наша красивая киношная любовь в духе «Осень в Нью-Йорке» рано или поздно тоже закончится трагедией.
Потому что я никогда не попрошу его развестись. Не скажу: «Брось жену и давай попробуем быть вместе как свободные люди».
Потому что… сегодня он сам рассказал, что значит Мила.
Не мне становиться камнем преткновения на пути телеги их семейной жизни, даже если эта телега еле-еле катится на одном колесе.
— Я не …
Мой телефон оживает. Откуда-то из прихожей слышу настойчивый знакомый рингтон.
Это Март.
Я даже в новом телефоне на автомате поставила на него ту самую мелодию, под которую как сумасшедшие целовались на яхте в то наше идеальное второе свидание.