Деревушка Юньшань (Облачные горы) словно втиснулась в узкое ущелье между двух отвесных скал, двух пиков горы Юньцзю (Облачный беркут). Ведущая к ней каменистая тропа упирается в высокие мощные ворота, увенчанные караульным помещением под четырехскатной, с загнутыми кверху концами крышей. От ворот разбегается в обе стороны, постепенно взбирается в гору и замирает под отвесными скалами трехметровая стена.
За воротами вокруг единственной, но при этом довольно широкой, мощенной большими плитами улицы теснятся дома из камня, что и повсюду в западной Гуйчжоу, только архитектура в основном китайская. Жители деревни — ханьцы, и окружающие ее укрепления, видимо, служили тем же целям, что и крепость на горе Сяоли. Не случайно некоторые дома поближе к стенам напоминают собой настоящие блокгаузы. Сейчас в деревне насчитывается свыше 200 дворов, т. е. около тысячи жителей. И где они только размещаются на такой мизерной территории, чем кормятся? Ответить на этот вопрос нелегко. С водой попроще: ключ, бьющий у подножия скалы, питает водой всю деревню.
С другой стороны ущелья — еще одна стена, а на 100–120 м ниже — третья. Между стенами несколько явно не старых строений, опирающиеся на подпорные стенки клочки — иначе их не назовешь — отвоеванной у скал и возделанной упорным трудом земли. С этой стороны стены сильно разрушены, есть в них и целые провалы. Материал, видимо, используется для ремонта старых и строительства новых домов.
Возле сбегающей от ворот тропинки — небольшая кумирня. Похоже, здесь ублажают многочисленных духов — попечителей гор, рек и ручьев. Передняя стенка полностью отсутствует, в глубине — курительница, за ней — алтарь с парой каменных табличек. По бокам — сложенные из камней скамейки. Не чувствуется, что это место часто посещают. Верующих даже в глухих деревнях в последние годы заметно поубавилось.
Всему приходит конец. Время торопит нас нещадно, и нет даже возможности заглянуть на пару минут — хотя парой минут тут, конечно, не отделаться — в деревенский дом. Доброжелательно приветствует нас хозяин, старый знакомый Сюн Цида, но надо спешить.
На вокзал прилетаем за пять минут до подхода поезда. Единственное, чем могут помочь гостеприимные хозяева, — с реактивной скоростью организовать билеты в «жесткий сидячий» и выход на перрон через служебную дверь, чтобы не смешиваться с шумной и бойко работающей локтями толпой пассажиров. Дальнейшее в наших, точнее, Ли Мао руках. Прощание с гуйчжоускими коллегами, и мы втискиваемся в переполненный, дышащий жаром разгоряченных тел вагон.