По набережной размеренно и чинно гуляют люди: кто, как и я, в одиночку, но больше по двое, трое или небольшими группами. Симпатичная чета пожилых китайцев, пары молодых супругов с принаряженными детьми, степенные важные ганьбу, позволившие себе расстегнуть верхние пуговицы синих форменок, улыбчивые девушки и щеголеватого вида парни — всех их словно сдерживает неведомая сила, принуждая идти медленно и плавно, останавливаться у парапета и подолгу смотреть на медленно текущую зеленую воду. Лишь я — диковинное явление в устоявшейся вечерней идиллии спокойного и тихого провинциального городка — одним своим появлением вношу сумятицу в давно установившийся порядок его размеренной жизни. Оборачиваются, провожают взглядами. Дети — они везде одинаковы, будь то напичканный иностранцами Шанхай или много лет не видевший людей с другим цветом кожи Тунжэнь, — показывают пальцами, толкают родителей в бок и шепчут: «Вайгожэнь, вайгожэнь… Мама, смотри, иностранец…» Но никто, как это нередко бывает в Шанхае, не останавливается и, раскрыв от удивления рот, не пялит глаза на заморское чудо. Мне приятны эта провинциальная учтивость и выдержанная гордость.
Хорошее настроение не могли испортить ни преподнесенный Ли Мао сюрприз — счет на 200 юаней за пользование автотранспортом, по сравнению с которым все прочие расходы кажутся пустячными, ни шум, создаваемый в коридоре подвыпившими делегатами проходящей в городе конференции наркологов и встречи каких-то администраторов. Поэтому запись, которую я сочиняю для гостиничной книги отзывов, облаченной в сохранившуюся с 50-х годов обложку, преисполнена подлинной благодарности за гостеприимство. Сознательно пишу отзыв по-русски, а Ли Мао делает перевод.
Рано утром, в самом начале восьмого, покидаем Тунжэнь. Провожает нас секретарь Xv. Крепкое, дружеское рукопожатие, прощальный обмен любезностями — и все та же «Тоета» мчит нас на юг, к железной дороге. Горы, холмы, зеленеющие распадки и долины, в которых клубится синий туман. Вершины гор отбрасывают длинные, тяжелые тени. Солнце упруго висит над горизонтом, обещая яркий и жаркий день. На полях, кое-где цепляющихся даже за вершины холмов, чернеют фигурки крестьян.
За полтора часа до отхода поезда мы уже на вокзале, и я в своей неуемной жажде нового немного бесцеремонно принуждаю своих спутников совершить короткую прогулку по Юйпину — административному центру автономного уезда народности дун. Городок, несмотря на его, казалось бы, выгодное и удобное расположение, небольшой, привычно серый и в основном трехэтажный. Ухоженный, европеизированный центр соседствует с нагромождением старых построек, меж которыми зеленеют аккуратно нарезанные прямоугольники огородов. Городок чисто китайский: ни по архитектуре, ни по одеждам жителей не определишь его как центр национального уезда.