— Не может быть, — Дарья вскочила и начала ходить по маленькой комнате. Так как делать было это неудобно, она постоянно натыкалась на разные предметы и сбивала их с места. Видимо, отреагировав на постоянный звук падающих вещей, назойливая помощница постучалась в дверь и, не открывая ее, спросила:
— Дарья Дмитриевна, у вас все в порядке?
— Да, Марта Виссарионовна, — прокричала она в ответ и, чтоб отослать подальше назойливую тетку, попросила: — Сходите, пожалуйста, в столовую, принесите мне пару бутербродов, что-то я проголодалась.
— Ну конечно, уже обед, а вы еще маковой росинки во рту не держали, — недовольно пробубнила помощница и вышла из домика, служившего для группы офисом.
— Так, — сказала Дарья, — давай по порядку.
— В тот день, когда у нас пропал препарат, я делал укол Марусе и ее парализовало, ну просто лежала и смотрела в одну точку, что не свойственно, как ты понимаешь, для крысы, — говорил сбивчиво Ник, — она не умерла, все ее рецепторы работали нормально. Маруся была словно пластилин. Ее можно было положить, посадить, да хоть что с ней сделать, так она прожила два дня, а потом сдохла.
— И я сказала тебе ее закопать где-нибудь подальше, — напомнила молодому человеку Дарья.
— Да, но как только ее сердце остановилось, я ввел ей препарат еще раз.
— Вот этого я не знала. Слышишь, Ник, а может, он у нас и не пропадал, может, ты просто заколол до смерти им бедную Машку? — сделала предположение Дарья.
— Обижаешь, — ответил молодой человек, — ты же меня сто лет знаешь, я бы никогда.
— Ладно, дальше, — смилостивилась над ним девушка.
— Ну так вот, чуда не произошло, и Машка так и лежала бездыханно. Я ее в клетке поставил в коридор у двери, решив, что сделаю это завтра. А на следующий день первое убийство, полицейские со своими вопросами. Затем мы погружались в Байкал за новыми экземплярами, чтоб не останавливать эксперимент, потом выделяли вещество. Следом второе убийство на острове, короче, честно, я забыл про Машку. Сегодня утром услышал жуткий писк, выхожу, а она живехонька. Голодная и визжит, еды просит. Когда она ожила, в тот же день или только что, я не знаю.
— А это точно она? — засомневалась Даша. — Никто из группы над тобой не подшутил?
— Да ты что? — обиделся вновь Ник. — Я Машку знаю как облупленную, это же я ее специально отбирал, нет, это точно она.
— Ну тогда Машку надо резать, — сказала Дарья Дмитриевна, и в ее красивых миндалевидных глазах загорелся дьявольский огонек.