.
Смысл жизни заключается в том, что каждое живое существо, как только появилось в мир, должно жить, пользуясь жизнью для жизни, пользуясь окружающим миром, как средством для своей жизни. Каждая живая особь подобно человеку, носит или должна носить убеждение, что в мире все сотворено для ее жизни, для ее лично. Конец жизни — смерть, и для особи все кончилось. Останки идут на пользу другим особям и частию составляют другой мир, землю, песок, глину и т. п. Камни и пр. Земля еси и в землю поидеши. Не только особи, виды, но и целые роды вымирают без следа, оставив земле свои кости.
Органический живой мир кончает сам себя, так указано ему поддерживать свою жизнь. Насекомое поедает растительность, птица поедает насекомых, животные друг друга. Все поедает себя, для того, чтобы жить, и по смерти доставляет земле пласты или формации. Вот стало быть, цель жизни — одеть земной шар новым пластом былой жизни, костями исчезающих пород. Это, стало быть, необходимо для нашей матери-земли. Мы наращиваем ее кожуру, для того она и очень заботится о воспроизведении нашего потомства посредством половой любви.
Для человека, живущего вечно одними обманами и не могущего жить иначе, такой смысл жизни очень горестен и возмутителен, потому что человек по природе горд, тщеславен, ставит себя выше природы, как какое божество. В таком смысле жизни вся нравственность погибает. Человек становится простым зверем, скотиною. Но так ли это?
Нравственность есть создание человеческой природы. Его основа — любовь Евангельская. Она возникла, возродилась из этой любви для сохранения человеческого рода, для блага каждой личности. Она создалась для обуздания звериных нравов человека.
19 августа. Среда. В 11 часов прибыли в музей государь с государыней, великий князь Сергей с супругою, великий князь Владимир, великая княгиня Марья Александровна[922] и свитские. 15–19 был праздник Москвы. Я каждый день ожидал этого прибытия, которое назначалось для обозрения проекта памятника Александра III. Наконец, часа за полтора до отъезда из Москвы их величества прибыли. Княгиня С. А. Щербатова еще накануне предложила, чтобы я сказал государю о бюсте Александра III и выпросил бы на это у государя помогу из его казны.
Приехав в музей, великий князь Сергей представил меня. Государь подал руку. Я за ним, и на лестнице говорю: «Ваше величество! Музей имеет счастье носить святое имя вашего покойного родителя. Поэтому музей озабочен желанием приобресть бюст государя.» (Мы вышли уже на лестницу). «Вот на этом самом месте.» Я провел государя к месту и показал ему на главный вход в музей, откуда был бы виден бюст. Ему понравилось это. Я говорю: «Средств у музея нет и вся его надежда на щедроты вашего величества». Он согласился, сказав только «Да.» Тут торопливо было все. Великий князь Сергей подтвердил о необходимости бюста, но стал говорить, что нет хорошего бюста. Чудак. Не о том была речь. Нет хорошего, так надо сделать. Государь торопился, повернул скорее к осмотру модели Чижова наверх, в верхний этаж. Я отстал. Попался великий князь Владимир, с ним и пошел, задыхаясь от волнения, по лестнице.