Дневники. Записные книжки (Забелин) - страница 2

          В. Л. Егоров, заместитель директора Государственного Исторического музея, доктор исторических наук

ПРЕДИСЛОВИЕ

«Такие звезды светят народу раз в столетие»[1], — сказал об историке Иване Егоровиче Забелине его современник филолог В.Н. Щепкин. Забелин известен прежде всего как великолепный исследователь русского быта, кропотливое изучение которого он считал залогом объективной оценки исторического развития. В этом убеждают его фундаментальные работы «Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетии», «Домашний быт русских цариц в XVI и ХVII столетии», «История города Москвы». После десятилетий забвения они вновь переизданы, а творчеству и личности историка дана новая оценка[2].

Личность Забелина занимает особое место в русской культуре. «Цельная, крепкая и здоровая русская натура, не обделанная внешним лоском, не обработанная европейским просвещением, но честная, прямая и симпатическая. Он выработал себе свой собственный простой и трезвый взгляд на вещи»[3], — писал историк и юрист Б.Н. Чичерин. Бедняк, получивший 5 классов образования, Забелин стал автором более 250 книг, множества статей, публикаций исторических документов, доктором русской истории, почетным членом Петербургской Академии наук, председателем Общества истории и древностей российских, главой первого национального исторического музея в России.

В Государственном Историческом музее хранятся дневники и записные книжки Забелина, являющиеся самым сокровенным наследием ученого. Они были начаты в 1837 г. молодым человеком, только что вырвавшимся из «тяжких объятий Сиротского дома», и завершены в 1908 г. седовласым старцем, знаменитым историком. В записях отразились сложный жизненный путь русского самородка и многоплановая картина жизни России.

Родился И.Е. Забелин 17 сентября 1820 г. в Твери. Его отец Георгий (Егор) Степанович служил в Казенной палате писцом, коллежским регистратором. Со слов матери Авдотьи Федоровны, Забелин знал, что жили родители без нужды, «в известном довольстве». После рождения сына отец переехал в Москву на службу в Московское губернское правление. Авдотья Федоровна совмещала домашние заботы с работой экономки в дворянских семьях Аргамаковых и Вадбольских. «Барин Аргамаков, — вспоминал Забелин, — был нелепым господином». Своим крепостным извозчикам приказывал доставлять к вечеру не менее 70 рублей, неприносившего этой суммы пороли розгами. В имении Вадбольского, в селе Ботня, мальчику запомнилась большая изба, куда крестьянки приносили оброк: орехи, сухие грибы, малину, землянику и т. д. Женщины, усевшись на полу в этой избе, камнями разбивали орехи, ядра которых шли на изготовление масла. «Живо помню освещенные их лица и духоту невыносимую от их толпы. Есть эти ядра не позволялось. За этим строго смотрела матушка и служившая ей крестьянская девка»