9 июля. Много начальства — вот зло, о котором все говорят и все жалуются. Старшина, сотский, десятский с медною бляхою на груди думают о себе, что они такие же власти, как губернатор, становой и т. д. Старшина Панченко побил плетью бывшего старшину за то, что тот не выехал на сарану[1033]. При этом были четыре его сына, которые сжавши зубы, клялись только отомстить детям и внукам Панченки, который тоже с своей стороны сделал возмездие, ибо и в свой черёд также был когда-то побит этим же бывшим старшиною.
Как бы знающ, талантлив ни был семинарист, хоть будь первым, хоть знай пять языков, а если в праздник не пришёл к обедне — тогда прощай — не выпустят первым, а последним, и годы ученья пропали.
Спорим с Иваном Петровичем о художестве. Я раскрыл ему значение исторической живописи. Говорю, что пишут? — Что? По Карамзину, Устрялову[1034], по Соловьёву, по Оленину[1035], по Солнцеву, а не сами, возьмут событие, наберут костюмов, оружия, рисунков и думают, что всё дело сделано, историческая картина написана. Нет. Этого мало. А человек с умом, истинным талантом этим не удовлетворится. Доказательство — Иванов[1036]. 20 лет писал, потому что желал истинно схватить и выразить момент времени и психологии. Удалось ли? Поль де Лароше[1037] чепуху пишет. Свои фантазии.
Чёрт развёл огонь, повесил котёл со смолою, вскипятил её. Посадил в смолу русского и хохла. И закрыл крышкой. Через три дня приходит и крикнул — Русский! — Ась? — отвечает тот. Чёрт открыл крышку и выпустил. Опросил хохла. Хохол! — А що? Чёрт захлопнул крышку: варись же ещё. Через семь лет, когда и дрова потухли и смола вся выгорела, чёрт опять поднимает крышку и спрашивает: Хохол? — А що? Выпустил: пропади ты проклятый. До сих пор не выварился.
Бессарабцы прямо взялись за пшеницу и худой хозяин имеет три десятины, что у хохлов только хорошие, а богатые бессарабцы по 30 десятин засевают. Но все бедовые, плуты. Пальца в рот не клади.
Жиды сговорились купить всю шерсть у помещиков за дешёвую цену. Заранее объездили их и условились заплатить такую цену, какая будет на ярмарке 29 и 30 числа, а сами сговорились не давать больше 16 рублей. Приехали прусаки и русские. Не знавши этого, они надавали 16, 50 и 17. Жиды сейчас к ним — пожалуйста, не давайте больше. У Лукашевича русский сторговал по 17 и сказал, что купит после ярмарки, ибо дал слово держать цену.
14 июля. Я чернорабочий — это так. Но служа в Комиссии я делаю чёрную работу для других, а можно бы поработать хоть черно для себя. Как выбраться из Комиссии? Вот вопрос.