Марвин громко прокашлялся, перебив Блэйна посередине фразы:
— Я не беспокоился бы об этом сейчас, Блэйн. Ты загадываешь слишком далеко наперед. Я настоятельно рекомендую тебе сосредоточиться на дебютном альбоме Найи. Запиши его как можно скорее и постарайся сделать так, чтобы качество при этом не пострадало.
Блэйн улыбался, но его глаза перестали блестеть, а плечи опустились.
— Конечно, Марвин. Не беспокойся, у меня все под контролем.
Марвин встал с дивана:
— Мне пора. У меня еще пара встреч, а поздно вечером я возвращаюсь в Нью-Йорк.
Блэйн тоже поднялся и пожал ему руку:
— Спасибо, что заглянул.
— Не за что. Жду с нетерпением готового альбома.
Повернувшись лицом к Иден, он коснулся своей воображаемой шляпы:
— Был рад тебя повидать, Иден.
— Я тебя тоже. Счастливого пути, — улыбнулась она.
Через какое-то время после ухода Марвина Иден обнаружила, что Блэйн стоит посреди комнаты, тупо уставившись перед собой.
— Ты в порядке, Блэйн?
— А? — произнес он с отсутствующим видом.
— Я спросила, в порядке ли ты.
Блэйн молчал несколько секунд, затем пожал плечами, пробормотал «да» и, ничего не объясняя, покинул помещение.
Иден была озадачена. Неужели его так расстроило то, что Марвин не разделял его энтузиазма относительно дальнейшей карьеры Найи?
Открыв входную дверь, Блэйн вошел в роскошное фойе дома своих родителей в Бакхеде. Высокие потолки, мраморные полы, картины известных художников на стенах — все это делало его похожим на дворец. Благодаря домработнице Лурдес здесь всегда был идеальный порядок.
Остановившись на мгновение, Блэйн прислушался. В доме было тихо, и он решил, что, несмотря на выходной, большинство его родных ушли по своим делам. Поднявшись по широкой лестнице на второй этаж, он услышал джаз, доносящийся из кабинета его матери, и решил, что она находится там.
Тихонько постучав в дверь, Блэйн вошел в небольшое помещение, оформленное в персиковых и розовых тонах. Эддисон Вудсон читала журнал на своей любимой кушетке. На ней был розовый атласный халат. Ее прическу украшал голубой шелковый шарфик.
На столике перед ней стояла чашка с ароматным чаем.
— Блэйн. Я так понимаю, Гейдж передал тебе мое предупреждение, — произнесла она, подняв на него глаза.
Он кивнул:
— Да, мама. Я не хочу, чтобы ты выдрала мне все волосы.
— Тогда ты правильно сделал, навестив меня, дорогой, — улыбнулась она. — Садись и поговори со мной.
Блэйн опустился в мягкое кресло. Он заметил, что синяки на лице его матери побледнели.
— Как ты себя чувствуешь, мама? Ты выглядишь намного лучше.
— Спасибо, сынок. Не могу дождаться, когда с меня снимут гипс и я снова смогу носить модную обувь, а не домашние тапочки.