Сегодня он прилетает в Пийю на вертолете, а раньше пользовался личным самолетом, который пилотировали французы. Самолет садился на широкое шоссе у Саракавы. 24 января 1974 г. самолет в харматтане[13] сбился с курса, летчики кружили над горным районом, пока не кончилось горючее. Им не оставалось ничего иного, как совершить вынужденную посадку. Кончилось это плохо: самолет разбился, летчики погибли, а генерал Эйадема (и несколько сопровождавших его лиц, но об этом обычно умалчивают) чудом остался жив. Г. Эйадема не иначе как был любимцем добрых духов, так как только нм он обязан своим спасением.
Французские летчики, хотя и погибли в катастрофе, были признаны орудием империалистических интриг: они, без сомнения, покушались на жизнь генерала. 24 января было объявлено Днем борьбы против белого империализма, а обломки самолета оставлены на месте катастрофы. Так деревня Саракава стала местом паломничества, куда направляются толпы не только местных жителей, но и любознательных туристов. В этот день здесь происходят пышные торжества, приносятся жертвы предкам в знак благодарности за спасение жизни генерала. Затем избранное общество отправляется в резиденцию Эйадемы в Пийе. Это единственный день в году, когда в этом доме принимают гостей.
У обломков самолета, который представляет собой груду ржавого металла (удивительно, как вообще все это можно было сохранить), — тоголезский флаг, немного поодаль военная палатка, откуда доносятся звуки радио. Сразу же к нам подошел патруль, который молча следовал за нами. Когда я собралась фотографировать, один из солдат покачал головой. Фотографировать в этом священном месте запрещено.
Мысль о спровоцированной катастрофе возникла не случайно. В то время генерал Эйадема достиг одного из самых своих больших экономических и политических успехов. Ему удалось приобрести для Того 51 % акций месторождений фосфоритов, являющихся самым большим богатством страны. Французские монополии переживали эту потерю довольно тяжело…
В знаменательную годовщину мы были в Ломе. Утром пошли на пляж и удивились, что не обнаружили никого из наших знакомых-европейцев. Только вернувшись домой, мы узнали, что утром местное радио сообщило о «традиционном» Дне борьбы против белого империализма и призвало белых в своих интересах не покидать дома.
По главным улицам Ломе фланировали группы приверженцев традиционных верований, время от времени выкрикивая воинственные лозунги. Без них не обходится ни одно празднество, но, прежде чем мы к ним привыкли, они вызывали у нас страх.