Дело шло к вечеру, но большинство мужчин еще не вернулись с поля. Женщины в выцветших сари колдовали у очагов, устроенных прямо в земле. Тут же сновали босоногие ребятишки. Все дышало покоем. И действительно, война обошла это селение. Дома целы, земледельческие работы не прерывались.
Уборка урожая
Однако разговор с крестьянами открыл нам мир нужды и тяжких забот. Абдус Саттар, бородатый мужчина лет сорока, в тряпье, которое едва прикрывало тело, колол дрова. У него нет участка, перебивается случайными заработками, а на руках шестеро детей. Он слышал, что новое правительство обещало помочь батракам:
— Главная моя мечта — всегда иметь работу и хотя бы клочок земли, чтобы поставить на нем хижину. Надоело скитаться по чужим углам.
Сколько же безземельных семей в деревне, насчитывающей 500 дворов? Оказывается, более половины. Правда, многим жителям удалось устроиться сезонными рабочими на джутовой фабрике в городе, кое-кто рыбачит. Но и их семьи с трудом сводят концы с концами. Все надеются, что правительство осушит заболоченные земли и распределит их среди крестьян.
Есть здесь и зажиточное хозяйство. Его владелец, подрядчик, занимающийся строительством особняков в Дакке, в деревне не живет. Свою землю — что-то около 7 гектаров — сдает в аренду.
Мы рассказали нашим знакомым в Гопалгандже об этом селении, расположенном километрах в двадцати от столицы. Нас внимательно выслушали и согласились, что увиденное нами типично и для других районов. Точных статистических сведений, касающихся распределения земли в стране, нет. Но, по оценкам экономистов, свыше пятой части сельского населения вообще не имеет наделов.
— Период восстановления кончится, и тогда вопрос о земельной реформе станет, пожалуй, самым острым, — сказал Д. Хуссейн, к которому, как нам показалось, относились уважительно и единомышленники и оппоненты.
Стены отеля неожиданно дрогнули — где-то совсем рядом громыхнуло. Из окна потянуло свежестью, прохладой. Мы вышли на улицу.
Хуссейн подставил ладонь первым тяжелым каплям, словно бы нехотя падавшим на землю, и задумчиво посмотрел на небо.
— Теперь зарядит надолго, — сказал он. — Муссон нынче обещает быть сильным.