20 августа. До заседания Политбюро в Ореховой Горбачев заговорил о серьезной реорганизации государственных структур в НРБ. «Объединение округов, реорганизация министерств и т. п. Необходима беседа с руководством Болгарии. Что делает Т. Живков! Зачем это нужно?»
Затем, без какого-либо перехода, Горбачев повел речь о предвоенной обстановке в стране. О событиях накануне войны. Возмущенно говорил об оскорбительном по отношению к Польше выступлении В.М. Молотова на сессии Верховного Совета. Мы не готовы были к обсуждению, и никто не стал комментировать эту тему.
По повестке. «Об организации работы Совета Министров СССР». Коренная перестройка структуры аппарата Совмина. Сокращение на 25 %. В то же время создается многоступенчатая, параллельно действующему Управлению делами, система постоянных органов Совмина – Бюро при заместителях Председателя. Мои попытки возразить успеха не имели. Николай Иванович даже обиделся на мою настырность.
24 августа. Проводили М.С. Горбачева в отпуск. В аэропорту он поднял вопрос о необходимости иметь в ЦК Отдел социальной политики. Затем заговорил о росте националистических проявлений в Прибалтике и провокационных действиях Запада по стимулированию национализма в Эстонии и Литве. Согласны, что такая проблема есть, надо обсудить в ПБ.
7, 8 и 9 сентября находился в Волгоградской области. Встречи, беседы и собрания с моим отчетом как их депутата в Верховном Совете РСФСР. Побывал на многих предприятиях, в научных организациях и хозяйствах.
10 сентября. Заседание Политбюро. Вел Е.К. Лигачев.
Обсудили вопрос о завершении уборки урожая. Пошли дожди. Сложно на Урале, в Сибири, на Северо-Западе. Необходимо перераспределение заданий по сдаче хлеба, чтобы не оставить хозяйства без кормов.
За повесткой. Лигачев поднял вопрос о публикациях в московской печати (по-моему, в «Вечерке») Моссоветом правил проведения митингов и демонстраций. Я их не читал, был в Волгограде. Лигачев выступил резко: «Почему Ельцин не рассмотрел этот вопрос на бюро МГК? Кто обсуждал их и с кем? Ведь еще 6 августа, когда ты, Борис Николаевич, поставил на Политбюро этот вопрос, М.С. Горбачев просил тебя проработать и внести предложения о порядке проведения всяких демонстраций, митингов и шествий. Ты согласился. А сделали по-другому. Ведь принятый Моссоветом порядок беспределен. Не определяют многие параметры: предварительное согласование, место и продолжительность демонстраций, количество людей. Кто ответствен за безопасность и т. п.». Ельцин оправдывался: «Это дело Советов, я же докладывал на Политбюро, было дано добро».