— Доктор, Наташенька! Ты теперь будешь жить с нами…
— В маленькой комнатке и с няней, — добавила Лебедева.
Девочку увезли. Семь дней она находилась в изоляции под присмотром сестры Снежковой, которая раздобыла для ребенка массу игрушек и сладостей. Болезнь не проявлялась, и девочку отвезли в штаб-квартиру.
Поздно вечером, вернувшись с участков, все узнали, что в доме появился новый жилец. Стоя у кровати спящей девочки, они решали ее судьбу. Разговаривали тихо, чтобы ее не разбудить.
— Оставить ребенка у себя мы, конечно, не можем. — сказала Паллон.
— Разумеется! — согласилась Лебедева.
— Надо подыскать подходящее семейство среди русских служащих железной дороги, — предложил кто-то.
Судьба Наташи беспокоила всех обитателей штаб-квартиры. Они начали собирать точные сведения о семьях, же-хающих взять на воспитание ребенка.
И вот как-то вечером, когда все ужинали, в штаб-квартиру пришла жена инженера-путейца. Она развязала узелок. Там были теплые вещи.
«Кажется, это именно такая женщина, какую мы искали», — подумала Беатриса Михайловна и облегченно вздохнула.
Заболотный ненадолго уехал в Петербург, надеясь до биться наконец ассигнований на снаряжение крупной науч ной противочумной экспедиции. Он припугнул именитых чиновников, что, если чума не будет остановлена на границе, кто знает, какие испытания придется пережить России.
Используя свои связи в научном и медицинском мире, взывая к чувству долга и человечности, Заболотный вербовал добровольцев. Он знал, что в Женском медицинском институте найдет хороших помощников не только среди приват-доцентов и ассистентов, но и среди студенток.
Заболотного любили в Институте. Он был одним из первых профессоров в России, отказавшихся от сухого систематического изложения предмета. Лекции читались им эпизодически, отражали его текущую научно-общественную работу и всегда собирали полную аудиторию.
Самоотверженность и безукоризненная честность в науке и жизни, общественной и личной, крайняя скромность и истинная гуманность делали его доступным для всякого, кто только ни пожелал бы обратиться к нему за советом И не случайно кафедра Забопотного была популярна не только среди слушателей Петербургского женского медицинского института, но постепенно превратилась в научный центр по борьбе с заразными болезнями, куда съезжались врачи со всех концов России.
Энергичные усилия Даниила Кирилловича увенчались успехом. Многие научные и медицинские работники изъявили желание поехать с ним на эпидемию чумы, в том числе приват-доцент С. И. Златогоров, Т. С. Кулеша, ассистенты М. А. Суражевская и А. А. Чурилина, студентки Л. Л. Степанова и А. С. Яльцева.