С незапамятных времен на этой территории функционирует миссия. Дом приходского священника приютился возле одинокой, как будто умышленно сброшенной для этой цели с небес, скалы. Зной из раскаленной солнцем долины смешивается с жарким дыханием нагретого камня, и в доме буквально нечем дышать.
При виде убожества жилища приходского священника у меня не появилось ни малейшего желания воспользоваться гостеприимством его хозяина. Впереди еще целый день, и где я найду ночлег — пока не имеет никакого значения. Я благодарю священника за проводника. Это один из учеников миссии.
Мы идем рядом, широко размахивая руками. Кругом равнина и обожженная солнцем глинистая почва. В сезон дождей здесь клейкое болото, теперь же — рассохшееся, зияющее трещинами, алчущее влаги поле. Солнечные лучи отражаются от этой ровной поверхности как-то особенно ярко, так что глазам больно. Как нарочно, я не захватил с собой темные очки и питьевую воду.
Долина Мбугве издалека кажется совсем маленькой. Поэтому я рассчитываю на скорое возвращение в индийскую лавочку и теплую бурду, которая называется тут лимонадом. Как маяк в море, свет которого виден вот уже в течение двух ночей, но который по-прежнему недосягаем, стоят хижины Мбугве, и мы ни на шаг не можем к ним приблизиться. А тем временем жажда становится все сильнее, пересыхает горло, режет глаза и в довершение всего нестерпимо трет башмак.
Я не совсем понимаю, почему проводник ведет меня так далеко. Хижины почти не отличаются друг от друга.
Многие из них уже остались позади, но ни в одну мы не зашли. Видимо, он руководствуется какими-то особыми соображениями, и я следую за ним, не протестуя. Наконец мы подходим к хижине, несколько большей по размерам, с двумя страусовыми яйцами на плоской крыше. Впрочем, крыша почти каждой хижины имеет какой-то опознавательный знак. Ее венчает или разбитый горшок, или несколько перьев, или, наконец, страусовые яйца, уложенные по-разному. Если бы не существовали эти отличительные знаки, никто не был бы уверен в том, что это его дом.
Хижина, перед которой мы остановились, окружена узкой верандой. Крышу веранды поддерживают деревянные стойки. Они-то и делают строение похожим на клетку. Перед единственным входом в хижину на маленькой скамеечке сидит старый, седой, сморщенный дед. Седых африканцев здесь можно встретить довольно редко. Ведь жизнь их, как правило, очень непродолжительна.
В хижину вамбугве нужно входить в полусогнутом состоянии и сразу же садиться на ближайшие нары. Даже пигмей не смог бы тут выпрямиться. Хижина разделена на четыре части