К счастью, вдали возникло быстро двигавшееся облако красной пыли. «Грузовик! — .вздохнули мы с облегчением. — Скоро он будет здесь». И действительно, не прошло и «пяти минут, как вокруг нашей машины оказалась целая толпа бурно обсуждавших случившееся молодых парней, а шофер возился в моторе.
— Все в порядке, можете ехать, — бросил он через плечо, опуская капот.
Мы попытались ему заплатить, — безуспешно. Правила дорожной взаимопомощи — закон для гвинейских шоферов. И вот, помахав нам рукой на прощание из окна кабины, он уже исчез в красной пелене. Мы даже не успели спросить его имени.
Снова дорога. Окрыленные починкой нашего автомобиля, мы ехали, обмениваясь шутками, забыв про голод и жажду. Но при виде небольшой деревушки метрах в двухстах от шоссе мы сразу же вспомнили, что в последний раз ели восемнадцать часов назад. Остановив машину чуть не доезжая деревни, Мамаду отправился на разведку. Я остался за сторожа.
Ждать пришлось недолго. Через несколько минут я услышал голос звавшего меня Мамаду и, забыв о машине, побежал к нему. Он стоял у затянутого разросшейся тыквой забора, разговаривая с пожилой женщиной, из-за спины которой выглядывала курчавая головка ребенка.
— Здесь нас напоят и накормят, — весело говорил мой друг. — Подожди минутку.
Женщина еще о чем-то спросила Мамаду и повернулась к хижине. Мужчин видно не было — наверное, ушли в лес на охоту. Из-за дома доносились мерные глухие удары, — в деревянной ступе кто-то молол зерно. Вдруг из хижины выбежал мальчишка с двумя тыквенными половинками в руках. Они были наполнены простоквашей, которую мы с наслаждением глотками выпили.
Мамаду договорился с хозяйкой дома и о нашем отдыхе. По его просьбе она положила в тени пару циновок. Сон сморил нас сразу.
Проснулись мы хорошо отдохнувшими. Судя по тому, что солнце стояло в зените, было около полудня. Во дворе царила полная тишина, даже вечно беспокойные местные куры укрылись где-то от полуденного зноя. Видимо услышав наши голоса, из дома вышла хозяйка. Поговорив с Мамаду, она исчезла в темном проеме двери, а когда появилась снова, в ее руках был поднос с рисом, политым красным соусом. Он этого соуса невыносимо жгло рот и горло, и каждый комок проглоченного риса приходилось запивать. Хозяйка молча стояла в стороне, поглядывая, как мы едим. В ответ на благодарность она только кивнула головой и ушла в дом.
Когда мы выехали из деревушки на дорогу, я никак не мог избавиться от впечатления, что уже бывал в этих местах. Мне казались знакомыми эти конические хижины за покосившимися заборами, дынные деревца с кронами словно из больших зеленых перьев, громадная зеленая масса хлопкового дерева в глубине деревни. И тут мне припомнилась одна интереснейшая книга, написанная больше ста лет назад французом Рене Кайе. Конечно, я просто находился под впечатлением его путевых заметок.