— Проходил, знаю.
По серому лицу Ладышева скользнула тень…
Катя проснулась от приглушенного шума за дверью… Отец с Ариной Ивановной о чем-то негромко спорили. Мягкий женский голос периодически прерывался немногословными буркающими репликами. Судя по расслышанным фразам, спорили о теплице, в которой дозревали перцы и помидоры: открывать или с наступлением осени держать закрытой даже днем. В том, что в итоге Александр Ильич согласится с супругой, дочь не сомневалась: в домашних делах он всегда уступал женщинам. Но поспорить было для него делом чести.
«С такими, как мой папа, хорошо дружить, хорошо быть любимым ребенком, да и то на расстоянии. Но жить под одной крышей — не-е-ет! Даже по любви!» — припомнила она разговор с Оксаной перед отправлением поезда.
Шум за дверью стих, по всей видимости, супружеская чета отправилась к предмету утреннего спора.
«Семь утра, — Катя посмотрела на часы: учитывая разницу во времени, Марта поспит еще с час, а значит, и у нее есть шанс выспаться. — Спи, моя милая, спи, солнышко! Надо набираться силенок перед операцией…»
…В первые дни января из уст врачей прозвучала ориентировочная дата: начало декабря. К этому времени ребенку исполнится четыре года, масса тела (Марта от рождения была мелковатой) достигнет нужной цифры, и для растущего организма потребуется стабильная работа сердца. Иначе рано или поздно сердечко перестанет справляться с нагрузкой. Здесь важно не упустить момент. И тут же огорошили: надо искать деньги на операцию. Они уже связывались с фондом, оплатившим две предыдущие, но, к сожалению, получили отказ: с начала текущего года фонд не обеспечивает лечение Марты Евсеевой. И выдали на руки два счета: один — за плановый прием в кардиоцентре, второй — с приблизительной стоимостью операции. Такая же пугающая нулями цифра, как и четыре года назад. Катя даже дышать перестала, когда ее увидела.
О том, что предстоит еще одна операция, она всегда помнила, но как-то абстрагированно: два хирургических вмешательства, длительные послеоперационные периоды далеко позади, на плановых консультациях успокаивали, что все в пределах нормы, девочка развивается по возрасту. Прогнозы врачей звучали оптимистично, и, глядя на дочь, Катя боялась даже представить, через что им обеим снова придется пройти. Душа сжималась в комок, леденела от мысли, что к нежной коже малютки снова прикоснется скальпель, тельце будет опутано проводами, датчиками, трубочками. Хотелось схватить кроху, крепко-крепко прижать к себе, убежать на край света и никому не позволить сделать ей больно!