Город-храм Колхиды (Лордкипанидзе) - страница 37
Трудно сейчас сказать, какое местное божество приняли греки в Колхиде за Левкотею. По внешнему виду она была божеством воды, обитательницей морских пучин, и естественно предположить, что богиня, названная Страбоном Левкотеей, была богиней плодородия, но как-то была связана и с водой. О том, что храмовой город в Вани был воздвигнут именно в честь богини, свидетельствует уже знакомая нам надпись на постаменте у городских ворот для статуи богини-хранительницы: «Молю тебя, владычица». Найденные же в святилищах приношения в виде различных злаков также свидетельствуют о том, что они были предназначены для божества плодородия. Довольно значительным был в этом городе, как мы могли убедиться, и культ Диониса — приемного сына Левкотеи. А обожествление воды, известное издревле и засвидетельствованное в Грузии самыми разнообразными данными? Пережитки этого языческого культа дошли до наших дней, хотя и в сильно измененном виде под влиянием христианской религии. Судя по этнографическим данным, среди жителей Западной Грузии сохранились интересные предания о «матери воды», «белой богине», которая во время весеннего праздника в честь урожая выходит из моря.
Капитель с изображением богини (II в. до н. э.)
Город был разрушен в середине I в. до н. э. И если верно наше предположение, что в рассказе Страбона о святилище Левкотеи речь идет о древнем городе, раскопки которого мы ведем в Вани, — это произошло во время нашествий на Колхиду сначала боспорского царя Фарнака (примерно в 49 г. до н. э.), а затем пергамского правителя Митридата VII (в 47 г. до н. э.), о которых рассказывают древнегреческие писатели Страбон и Дион Кассий. Следы этих двукратных разрушений за короткий срок отчетливо были выявлены нами в процессе раскопок. Первое нашествие произошло, несомненно, в один из весенних дней, когда у городских ворот справлялся религиозный праздник в честь бога виноделия и виноградарства. На это указывают находки у ворот терракотовой маски Диониса, висящей на деревянном столбе, и многочисленных ритуальных глиняных горшков. Тогда и были разрушены городские ворота и святилище с мозаичным полом, ступенчатый алтарь, а на центральной террасе — круглый храм. Всюду видны следы сильного пожара и безжалостного разрушения: срытые до основания стены, покрасневшие от огня камни, пережженные черепицы и сырцовые кирпичи, обуглившиеся деревянные балки. Все это напоминает «почерк» Фарнака Боспорского, известный по материалам раскопок разрушенных им городов в Северном Причерноморье.
После этого жизнь продолжалась только на центральной террасе, которая поспешно была обнесена крепостной стеной, но вскоре опять подверглась сильному разрушению, после чего здесь уже долго ничего не строилось. Лишь в период раннего средневековья появилась церковь, но уже христианская.