В 1968 году раскопки возобновились и были открыты новые фрагменты фресок. На большей части из них изображены растения и птицы, а на одной — некое животное, скорее всего синяя обезьяна, что вызвало особый интерес в связи с найденной за несколько лет до этого окаменелой обезьяньей головой. На другом фрагменте изображены склоненная пальма и голова толстогубого юноши, напоминающего уроженца Ливии.
Здания, ранее обнаруженные под слоем пемзы толщиной 10 футов, были исследованы с помощью туннеля, проложенного вдоль мощеной дороги. Это могла быть часть улицы или внутреннего двора, но в то время туннель был слишком узок, чтобы можно было сказать с полной определенностью. Раскопанное здание имеет оконные проемы с остатками деревянных рам и явно было двухэтажным, но верхний этаж обрушился.
Большая часть этого рабочего сезона ушла на рытье отводного канала, чтобы дождевые потоки не размыли строений. Такая трудоемкая работа объяснялась уверенностью профессора Маринатоса в том, что они обнаружили главное поселение минойской Феры и основные находки еще ждут их впереди.
До сих пор не найдено ни одного скелета и никаких ценных вещей. Для непосвященного наблюдателя раскопки представляют собой лишь развалины каменных стен в глубоких траншеях вулканического пепла и пыли, пересеченные еще более пыльными тропинками, над которыми стоят домишки маленькой деревни Акротири и руины венецианского замка, залитые ослепительным солнцем; чуть поодаль дышит глубокое синее море, вокруг зеленеют почти стелющиеся по земле виноградники Санторина — и это все. Но какие потрясающие тайны скрываются за всем этим! Под ногами случайного посетителя покоятся сохранившиеся остатки крупного минойского поселения самого сложного исторического периода, погребенные под чудовищным слоем пемзы и вулканического пепла около 3500 лет назад. Это была страшная катастрофа, беспощадная и гигантская по своим масштабам, но, возможно, она произошла не вдруг, а нарастала постепенно. Судя по последним находкам, жители успели бежать, унося наиболее ценные вещи, и, возможно, спастись на морских судах. Какова была их дальнейшая судьба, трудно сказать. Может быть, одни добрались до соседних островов — Иоса и Анафи, другие — до более отдаленных берегов Мелоса и Крита. Но если вспомнить колоссальное количество пепла и пемзы, выброшенное вулканом, их, наверное, настигло смертоносное покрывало, лишь ненамного менее плотное, чем то, которое упало на Санторин. Однако еще вероятнее, что, подобно кораблю, захваченному в плен плавучей пемзой во время извержения Колумбоса в 1650 году, непрочные и открытые суденышки санторинцев, перегруженные людьми и их самыми ценными вещами, одно за другим застревали и каше плавучей пемзы под нескончаемым дождем из пепла и пассажиры их гибли в грязных волнах или от удушья. Но самое страшное заключается в том, что этот падающий с небес вулканический пепел был к тому же еще и очень горячим.