— Вопрос? — бестолково переспросила я.
— Ну, да, вопрос, — нетерпеливо отозвалась Стеф. — Ответ на который хотите узнать.
— Ах, вот что… Нет, еще не придумала.
— Ну, так думайте скорее. Руны не любят, чтобы их тревожили попусту.
Прям так и не любят. Может они еще и душой обладают, и думать умеют?
— Придумали?
Я кивнула, хотя в голову не шло ничего такого, что я могла бы доверить каким-то рунам, а тем более Стеф.
— Вопрос можно задать мысленно, но будет лучше, если произнести вслух. Хотя, конечно, вы не захотите….
Вот зараза, а. Пытается выведать, если у меня тайны, о которых еще не знает Ее Величество.
— Нет, что ты, — поспешила я возразить, лукаво наблюдая за удивлением на лице Стеф. — Каким будет второй учебный год в Академии? — уверенно произнесла я. Стеф, протянувшая уже было мне мешочек, одернула руку.
— Нет, вы не правильно задали вопрос, — заявила она мне.
— А как же нужно?
— Руны отвечают только «да» или «нет». На ваш же вопрос нельзя ответить однозначно.
— Понятно. Тогда так — Есть ли вероятность, что профессора Зегерса съест оборотень?
Стефания весело расхохоталась.
— Кто такой профессор Зегерс, госпожа, и почему вы желаете ему такой страшной участи? — сквозь слезы смеха спросила она. Ну, на это можно ответить честно.
— Потому что я его ненавижу. Он зануда и воображала.
Впрочем, я чуть-чуть слукавила — Зегерс меня слегка подбешивал, а по-настоящему я ненавидела только Дарна. Но Стеф о нем знать не обязательно.
— В этом году наверняка преподаватели будут куда благосклоннее к вам, — отозвалась она. Я пожала плечами. Сомневаюсь, что мое новое положение в обществе изменит ко мне уже сложившееся отношение. По мне, будь я всеми ненавистным феппсом, у меня было бы куда больше шансов завоевать симпатию преподов. По крайней мере, большинство считали меня вполне одаренной студенткой. Едва ли меня станут любить больше после разлетевшейся на все королевство новости о моем истинном происхождении. Меня будут ненавидеть, но тихо, украдкой и исключительно за спиной, в глаза же улыбаясь и беззастенчиво лицемеря. Я видела подобное, общаясь с Кристианом. Ему улыбались, перед ним робели (болван Тэй не в счет), ему льстили, и его презирали. Презирали за то, что он вампир. Презирали, но едва ли кто-то решился бы сказать ему это в глаза.
— Теперь ты, — сказала я Стеф, надеясь, что она забыла о том, что мой вопрос к рунам остался без ответа.
— А может, погадаем на книге будущего? — предложила девушка, и в ее глазах сверкнул огонек. Чувствую, что это куда серьезнее кримэльских рун.
— Давай, — зачем-то согласилась я.