– Вы понимаете, все это стало ударом для нас с женой. Она женщина с расстроенными нервами, я прошу извинить ее поведение. Однако… я со своей стороны считаю невозможным скрывать от Алины правду. Это было бы низко, подло. Я твердо верю, что человек имеет право совершить собственный выбор. И сделать это с открытыми глазами. Мы с вами вместе должны подумать над тем, как все прояснить. И если ваши предположения подтвердятся, я даю вам слово: я сам поговорю с дочерью и расскажу ей обо всем.
– Спасибо вам. Вы даже не представляете, как я благодарна, – вскрикнула Таня.
Она бросилась к Чалагану, вцепилась в его жилистую, покрытую старческими пигментными пятнами кисть, сжала ее в ладонях.
Синан тоже не остался в стороне:
– У меня есть проверенный частный детектив. Отличный профессионал, я уверен, с нашей и вашей помощью он сможет разобраться во всей этой истории и подтвердить или опровергнуть родство Тани и Алины, – он помедлил несколько секунд и все же закончил: – Также могу вас заверить, что сегодня же заберу из полиции заявление. Я по-прежнему считаю, что Алина ужасно поступила с моим сыном, и это останется на ее совести. Но нам не стоит еще больше осложнять ситуацию. Давайте для начала разберемся во всем.
Так и было решено.
В ту ночь, прижимая Таню к себе в своей постели, которая столько лет казалась слишком громоздкой, слишком просторной для него одного, Синан тихонько укачивал ее в своих больших руках, баюкал и твердил, что вскоре все выяснится. Все разрешится.
* * *
– Ты? Зачем ты пришла?
– Отойди. Мне нельзя с тобой разговаривать.
– Тогда что тебе здесь надо?
Синан собирался в военный университет, подписать договор, согласно которому через месяц должен был приступить к преподавательской деятельности. Уже одетый, спускаясь по лестнице, он услышал внизу, в гостиной, голоса. Один из них явно принадлежал Барклаю, а вот второй – звонкий, девичий – был ему не знаком.
– Я пришла не к тебе. Барклай, мне не нужны неприятности. Пожалуйста, выйди из комнаты и позови ту русскую женщину, которая у вас живет. Кто она, сиделка твоего отца?
– Татьяну? – удивленно протянул его сын. – Зачем она тебе? А, Алина?
Синан понял, что пора вмешаться. Во-первых, ему совершенно не хотелось оставлять сына наедине с девчонкой, которая однажды уже едва не довела его до края. Конечно, теперь, регулярно посещая психотерапевта, парень вроде бы выглядел более стабильным. И его одержимость этой чертовкой, кажется, прошла. Но рисковать Синан не хотел. К тому же у Тани было право самой рассказать Барклаю свою историю, если, конечно, она того захочет.