Потом, оставив эту спорную тему, он рассказывал мне о своем пребывании на Брандберге — высоком массиве, господствующем над Намибом.
Восточнее Брандберга возвышается потухший вулкан Эронго с выходами прекрасных мраморов. Весь массив усыпан наскальными рисунками, а на ощетинившихся западных гребнях их такое изобилие, что его называют бушменским музеем.
Эронго — одно из тех редких мест, где талантливые бушменские художники сумели тщательно отделать рисунки, работая поистине в акробатическом положении. Возможно, они поступали так, чтобы придать мистический смысл своим творениям и лучше воздействовать на потусторонние силы.
Можно надеяться, что жирафы, носороги, львы и антилопы, выгравированные на скалах, возвышающихся посреди пустыни, принесут счастье местным охотникам, подвергающимся на охоте стольким же опасностям, как и добыча…
Герреро, бывшие «гранды» страны
Герреро занимают территорию северное тропика, хотя родина их вовсе не здесь. В самом деле, они пришли всего три (?) века назад из страны, лежащей севернее экватора, может быть, даже из Эфиопии, где галла немного похожи на них, а быки с лирообразными рогами очень близки к скоту герреро.
Пройдя через область Замбези, Бароце и, наконец, Южную Анголу, — путь, который я недавно проделал пешком, — они примерно в XVIII веке вошли в Юго-Западную Африку и там увидели удобные земли, где они вполне могли бы жить.
Но на реке Свакои герреро столкнулись с племенем готтентотов топнар, поселившимся здесь очень давно, и вынуждены были отступить к плато. В настоящее время там живет около 45 тысяч герреро.
После первой стычки герреро с готтентотами оба племени разделили между собой зоны влияния в этой лучшей части страны. У герреро существовала могучая пастушеская организация. Они во главе с вождем Самюэлем Магерреро оказали самое ожесточенное сопротивление немецкому вторжению в конце прошлого века. И по странному стечению обстоятельств тело Самюэля Магерреро покоится в Окахандже рядом с прахом великого готтентота Йонкера Африканера.
Именно там мне выпал счастливый случай встретиться с большой массой герреро, когда во время полнолуния они пришли со всех концов страны, чтобы отметить память Самюэля.
Рост мужчин, их по-хамитски тонкие лица обнаруживали связь с различными народами, которыми я любовался в Эфиопии. Стройные молодые женщины и благородные матроны безбоязненно встречали мой взгляд и не отводили глаз… Они были одеты, как на Мартинике: в широкие блузки, юбки и высокие тюрбаны, которые набивали тряпками, чтобы возместить отсутствие длинных волос и придать объем тюрбану. Их исключительная склонность к красным хлопчатобумажным тканям с оттенком фольги придавала женщинам вид блестящих манекенов. Этой модой они обязаны немецким миссионерам. Те пользовались здесь тридцать лет полным авторитетом, обучая аборигенов соблюдать целомудрие и предлагая им для этого костюм, только пошедший на пользу женскому кокетству. Честное слово, несмотря на предпочтение, которое я отдаю прекрасной наготе, костюм этот и меня соблазнил!