По едва заметной тропинке нырнули мы в мрачные дебри. Первым шел бой, острым тесаком дахом расчищал он путь. Шествие замыкал погонщик с мулом.
Мои первые впечатления начались с того, что в лицо пахнуло гнилостным тленом разложения. Трудными с непривычки оказались первые шаги по звериной тропе, когда и так тяжко дышать влажным горячим воздухом, неподвижным, как в парной бане.
По земле стелются мхи, ползучие лианы обвивают стволы деревьев. Как щупальца осьминога, они опутывают ноги, не пускают вперед. Кажется, задержись на мгновение — и они стянут тебя мертвой петлей, задушат. Даже отмершие, они мешают путнику; скрученные в спирали и замысловатые узлы, они разбросаны по земле, словно противопехотные ловушки и препятствия. Нежно цветущие кусты и лианы скрывают острые шипы, которые рвут одежду, царапают лицо и руки и даже могут проколоть кожаную подошву. Поэтому мы ступаем осторожно, в след ноги идущего впереди. Мы как бы стараемся перехитрить природу, которая наставила столько рогаток, чтобы не допустить человека к тайнам тропического леса.
Невозможно представить себе джунгли, не увидав их. В наших широтах лес обычно состоит из одной или трех-четырех разновидностей деревьев. Здесь же не видишь конца многообразию форм и красок, не знаешь, на чем остановить свой взгляд, не разберешь, из чего же состоит вся эта масса растительности. Одни поражают цветами, другие — величиной листьев, третьи — исполинскими стволами, четвертые — причудливыми очертаниями.
Красивой аркой над тропой изогнулся перистый бамбук. За ним тянутся заросли древовидного папоротника и лесных пальм пинангов, выше простираются изогнутые пышные ветви махагониева дерева с алыми цветами, светло-зеленая красавица дальбергия или мощный тик. Но и эти лесные гиганты составляют лишь промежуточный ярус. Над ними высятся величественные исполины: стройный пьинкадо — железное дерево или огромный бомбакс, который достигает высоты 60–80 метров. Все тянутся вверх, к солнцу.
У многих деревьев листва компактной массой покрывает только самую верхушку, а стволы высятся могучими прямыми колоннами. Не удивительно, что, как ни ярок свет тропического солнца, он не может пробить плотный шатер из листьев. Под сводом такого трехъярусного леса — сырость и полумрак. Под экзотически пышной растительностью повсюду лежит гниль. Кажущиеся несокрушимыми деревья прогнили до корней. Они могут упасть на голову, если на них слегка опереться. Эти лесные великаны рушатся вниз при малейшем порыве ветра.
В невидимой вышине за зеленым шатром пронзительно вскрикнул попугай. В нос ударил дурманяще-кислый запах гниющей древесины старого болота и аромат тысяч цветов. Ярко высвечивали они в темно-изумрудной зелени листвы, играя желтыми, розовыми, сиреневыми, малиновыми, белыми, фиолетовыми красками. Лучшие и красивейшие цветы растут на деревьях. Однако для многих из них пора цветения наступает в марте — апреле. Сейчас же, зимой, цвели кустарники, вьюнковые растения, лианы. А в сезон дождей расцветают самыми невероятными оттенками пышные нежные орхидеи. Они свисают роскошными ожерельями с деревьев. Орхидеи не паразиты, хотя и живут на деревьях. Они относятся к так называемым эпифитам. Эпифиты — это растения, развивающиеся на стволах и ветвях других деревьев, которые служат им как бы фундаментом для прикрепления корней. Они не питаются соками приютившего их дерева: дожди и влажный воздух дают эпифитам достаточно питания. Их густо переплетенные корни образуют своеобразные гнезда, где собираются опавшие листья и ветки, образующие перегной, почву.