Они все оказались на земле: мужчина лежал на спине, а Кейт растянулась на нем. Когда вокруг них собралась небольшая толпа народу, Кейт поспешно поднялась. Со всем достоинством, на которое сейчас была способна, она пробилась сквозь людей. Взяв Софию за руку, вывела их двоих с террасы через паб на улицу.
Когда они стояли в ожидании такси, гнев все еще клокотал в груди у Кейт. Она повернулась к Софии:
— Знаешь, я думаю, будет лучше, если мы не будем рассказывать Никосу, что только что случилось там.
София засмеялась. Она вытащила из волос Кейт застрявшую в них листву и бросила ее на землю.
— Конечно нет! Он будет орать как ненормальный!
— Значит, это наш секрет, да? — Красочная оценка Софией вероятной реакции Никоса никак не повлияла на Кейт.
— Конечно, это наш секрет. — София взяла Кейт за руку, ее глаза сияли. — И спасибо, Кейт. Это был лучший день рождения!
И девочка поцеловала Кейт в щеку.
Никос стоял, скрестив руки на груди и глядя на панорамный вид Лондона. Отсюда, из кабинета на семьдесят втором этаже небоскреба Шард открывался впечатляющий вид на все известные достопримечательности Лондона и извилистую темную воду Темзы далеко внизу.
Он снова нетерпеливо посмотрел на часы. Он пришел рано, но хотел покончить с этим делом.
Вернувшись на свое место, Никос сделал еще один глоток кофе и поставил чашку, скривив от отвращения губы. Внезапно ему захотелось вернуться на Крит, на свою безупречную белоснежную виллу, насладиться чашкой настоящего греческого кофе и ни о чем не беспокоиться, кроме того, где он собирается рыбачить сегодня и сколько рыбы сможет поймать.
Да о чем он думает? Когда он в последний раз рыбачил? Он даже не мог вспомнить. Та жизнь давно ушла вместе с тем беспечным парнем, которым когда-то был Никос.
Разрыв с Кейт стал катализатором, полностью изменившим ход его жизни. До этого он скользил по жизни, как камешек по воде, никогда не удосуживаясь спросить себя, счастлив ли он. Потому что не был уверен, что ему понравится ответ на этот вопрос.
Он был умен, обаятелен и хорошо выглядел — и он считал, что этого было более чем достаточно, чтобы облегчить его жизненный путь в сопровождении красивых женщин. Он отслужил в армии и гордился тем, что отдал долг своей стране. Он путешествовал по миру лишь с одним рюкзаком и горсткой местной валюты. Деньги, убедил он себя, не имеют большого значения.
Возвращение в Агиа-Лукию по приказу отца не входило в его планы — не то чтобы у него когда-либо был особый план. Он почти забыл совершенную синеву критского неба, красоту заката над водой. Его отец был таким же тяжелым в общении, как всегда, но Никос научился общаться с ним — и в любом случае возвращение было временным решением.