— Почему ты скрыла от меня, что была девственницей? — спросил он.
Зачем он приехал? Наверное, решил, будто он что-то ей должен? Разве она не объяснила все это в своей записке?
— Потому что я не хотела придавать этому большое значение, — сказала Касси и внезапно почувствовала невыносимую усталость.
— Но это было очень важно, — едва слышно произнес он. — И это по-прежнему важно.
— Нет, это не так, — сказала она, желая, чтобы он ушел сейчас — до того, как у нее окончательно сдадут нервы.
Люк коснулся рукой ее щеки, провел большим пальцем по раздраженной коже, залитой слезами.
— Ты не умеешь врать. Ты это знаешь, верно?
Она заставила себя отодвинуться от него, хотя соскучилась по его прикосновениям. Это было несправедливо. Сколько еще ей придется терпеть?
— Нет ничего особенного в том, что ты был моим первым мужчиной.
«Если бы это было правдой», — с горечью подумала она.
— Но для меня это важно, — сказал он, стараясь не сердиться.
— Почему? — спросила она, пытаясь собраться с силами, чтобы снова злиться на него.
Его рука опустилась на ее талию, он притянул Касси к себе и уперся лбом в ее лоб. Потом положил ладонь на ее шею.
— Потому что ты доверилась мне, — сказал он. — А я не доверял тебе.
— Ладно, — выдавила она, потому что больше ей нечего было сказать. Ее глупое разбитое сердце замерло от надежды.
— Ты сделала мне драгоценный подарок, Кассандра, а я не оценил его из-за собственной неуверенности.
Она вдохнула, у нее стало тяжело на душе. Ей не хотелось надеяться, не хотелось верить…
— Все в порядке, Люк. Я знаю, откуда взялась эта неуверенность, — сказала Касси, вспомнив несколько эпизодов из его прошлого, о которых он рассказал ей. — Я тебя понимаю. У меня у самой похожие проблемы, — прибавила она.
— Не отталкивай меня, — произнес Люк. — Потому что я этого не заслуживаю.
Он с благоговением целовал ее веки, щеки, отчего ее сердце едва не выскочило из груди, а дыхание стало прерывистым. Она не понимала, что происходит. Потому что это было больше всего того, на что она могла надеяться.
Он нежно поцеловал ее в губы. Но затем, когда она тихонько ахнула от удовольствия, Люк, несмотря ни на что, отстранился и отпустил ее. Засунув руки в карманы кожаной куртки, он шагнул назад и опустил голову. Он никогда не выглядел таким нервным.
— Тебе нужно знать. — Он тяжело вздохнул. — Я тоже не сказал тебе правду.
— О чем? — спросила она.
— Я говорил, что не помню своего отца…
Их взгляды встретились. То, что она прочла в его глазах, заставило ее сердце сжаться, к горлу подступил ком. Люк посмотрел в сторону.