Правда, еще наверное какие-то ритуальные слова, руны или другие особенности, но под рукой ничего не было. Но ещё есть возможность сойти с этой дороги, я знаю! Рванув вперед и схватив Ричарда за руку с мечом, я почувствовала на руках липкую еще теплую кровь и зашептала торопливо свою просьбу, молитву, заговор — не важно… Я выбираю другой путь! Ступаю по другой дороге. Не знаю, что помогло мне: отчаяние, страсть, сама богиня судеб Хелаин, но мир наконец дрогнул, услышал. Уступил…
— Стойте, — мой голос эхом разнесся под сводом узкого прохода.
Не было больше раненых под ногами, никто не был убит. Я оглянулась с тяжелым выдохом, увидела лица Леовин и Ричарда, которые только сейчас отпустили мои ладони.
— Мы тоже не хотим крови, ваша милость, — вдруг проговорил все же раненый, но живой Бергис и, подняв руку, остановил остальных. — Новый приказ был про усиления караула, но сражаться с вами… ошибка.
Ричард медленно убрал меч в ножны, наш проводник натянул на голову капюшон. Стражники, что пришли на помощь, покинули проход после его короткого приказа о молчании. Остались двое наших слуг и Бергис.
— Как быстрее и без огласки попасть в поместье «Джетар»? — приглушенно спросил Ричард, притянув меня к себе.
— Мы проводим. Сюда…
Город негромко гудел перед подступающей ночью, ещё ходили по пустеющим улицам последние прохожие, тут и там запирались на ночь двери и ставни окон, но кое-где шумела молодежь и горели фонари на стенах каменных домов. Патрули встречались часто, точно и тут тоже готовились к войне. По крайней мере, комендантский час ещё не ввели — нам на руку…
Если этот городок уже такой оживленный, какая же у них столица? Должно быть, не менее шумная и суетная. Я шла по дороге, похоже, в состоянии лёгкого аффекта после внезапного боя и даже на миг вспомнила летнюю ночную Москву, такую красивую в последние годы. Широкие пешие улицы, выложенные плиткой, цветы, разноцветные огни и веселый народ, поющий песни. От воспоминания стало одновременно тепло и грустно, засвербело что-то на душе.
Сопровождающие несколько раз заставили нас свернуть в узкие проулки. Где-то далеко слышалась музыка и даже лёгкий смех. Говорить не хотелось. Ричард так и не выпускал мою руку, и я молча шла рядом с ним, в уже ставшем привычном длинном платье с разрезами… а по щекам вдруг потекли слёзы. От музыки, сплетающей своё колдовство, играющей на струнах души, как умелый музыкант. От предчувствия скорого прощания с этим миром. От того, насколько я, оказывается, прикипела к нему душой. Леовин тихо и степенно шла рядом, и я чувствовала своё родство и с ней тоже. Господи, да что это со мной происходит?