Как буду без этого? Я уткнулась лицом ему в шею, вдыхая его запах, чувствуя под ладонями его кожу, местами нежную, гладкую, как на шее, местами колючую от щетины, наслаждаясь этим последним мгновением изо всех сил. Надышаться невозможно, и никогда не будет достаточно.
Ричард глухо прорычал, не желая мириться с этим выбором. И билось в груди отчаянное: мы что-нибудь придумаем, всё не должно быть так, не должно, пожалуйста! Быстро-быстро колотилось сердце, отсчитывая секунды перед решением, но даже их почти не осталось.
В дверь с силой грохнули чем-то тяжёлым. Нас нашли.
Будет слишком глупо не успеть! И исход может быть совсем кошмарным — быть может, для всех нас, меня в том числе. Мы вернулись к Леовин.
— Я не знаю другой дороги, Ричард. И не могу не сделать так. — Я говорила, не чувствуя свой голос, слёзы встали комом в горле. — Здесь всё началось с тебя и здесь же, в этом городе, всё закончится, видимо, надо было вернуться. Круг замкнулся.
Леовин взяла меня за руку.
— Вероника, ты сможешь выбрать ту дорогу, где Маркус останется жив? И мой муж…
— Да, знаю, чтобы он остался с тобой.
Я сосредоточенно вдохнула и выдохнула.
Ричард стянул с груди цепочку со своей руной, задумчиво поднёс к лицу и сжал с силой в кулаке. А ведь бился до последнего за свою невесту и свою прошлую жизнь — не это ли то самое вознаграждение, обещанное Аарин?
Я кивнула, глядя на него и чувствуя, как двоится мир из-за новых слез. Ричард подошёл и замер рядом. Надел цепочку мне на шею, поднял мою голову за подбородок и взглянул последний раз — жарко, но коротко, точно обещая что-то. Помнить? Или хотел, чтобы не забыла я?
Говорить больше не было сил, я только кивнула.
Леовин первая коснулась рукой камня.
— Ричард, — произнесла я глухо, частью души отказываясь верить, что больше никогда его не увижу.
Мужская ладонь с кольцами на пальцах со звоном легла на камень.
Я больше не смотрела ему в глаза — не могла, но чувствовала всей кожей жжение его взгляда и хотела запомнить мгновение, пока мы рядом, навсегда. Пусть Триединая решает, как должно быть дальше, а я сделаю то, что в моих силах.
Камень был гладкий и прохладный, он будто светился изнутри голубым. Я закрыла глаза, почувствовала, как дотронулась до изящной, гладкой руки Леовин, как Ричард сжал в последнем порыве мои пальцы, а кольца на его руке царапнули кожу.
И всё померкло.
Мгновенная тишина рухнула на головы, всё застыло, а потом принялся нарастать страшный гул, идущий с изнанки мира. Хотелось зажать уши, но это было бесполезно. Мучительный, болезненный миг на грани и…