— И где же твой чудо-бык? — спросила я пересохшими губами, пытаясь унять нервную дрожь.
Ричард развернул белеющую в темноте лошадь — тоже мне, рыцарь на белом коне! — и в последний момент остановил передо мной. Видно, что не красуется, похоже, сам не ожидал встретить меня вот так и вот здесь.
— Кого успел, того и схватил, — выдохнул он облегчённо. — Куда ты идешь?
То ли потому, что испугалась, то ли от его рассерженного тона, то ли потому, что не хотела признаваться, что соскучилась, у меня даже глаза немного защипало. Я остановилась, раздумывая, что ответить, чтобы не выглядеть совсем уж дурой. Но, видимо от испуга, меня хватило только на то, чтобы буркнуть:
— Сама не знаю. У меня тут… подруга завелась новая.
Боже, ну вот что я несу.
— Эта? — Ричард кивнул на сидящую прямо на уровне его глаз сову.
Пару мгновений они разглядывали друг друга пристально, глаза в глаза, пока ночная хищница не нахохлилась и не выдала очередное выразительное «Ух».
Ричард хитро цокнул языком, и сова расправила крылья. Говорят они с ней, что ли? Впрочем, неважно.
Опять я теряюсь в присутствии этого рыцаря, хотя совсем недавно вспоминала о его объятиях. Он спрыгнул на землю. Остановился рядом, как всегда такой большой и уверенный, вот только в прищуренных в темноте глазах не такое уж спокойствие.
— Замерзнешь так ночью. — Заметил порванный рукав платья. — Что с тобой случилось?
Кажется, или всё-таки чувствует свою вину?
— Ничего особенного, справлюсь. А про холод — у меня платье длинное. Перебьюсь. Если ты согреть меня хочешь, то… не стоит. Хватило.
Ричард подошёл ещё ближе и нахмурился.
— Да что с тобой? Что тебе сказала Леовин? — Он взял меня за плечи и уставился в глаза, не давая вырваться. — Что она тебе сказала?
— Правду, — бросила я, чувствуя с досадой, как тело по-прежнему бьёт дрожь, то ли от пережитого страха, то ли от волнения, и это нельзя не заметить. Слова сами срывались с моего языка: — Не знаю как, но, может, ты нарочно затянул меня в этот свой мир! И с самого начала собирался использовать в своих целях, так? Как только в избу свою охотничью приволок, словно добычу.
— Нет. Понятия не имел, что это возможно. Легенда — на то и легенда, Ника. Да я даже представить не могу, откуда ты вообще взялась.
— Да и неважно, — я вдруг растеряла свой пыл. — Важно, что ты меня не просто так к себе привлекал. Все эти объятия, поцелуи и прошлая ночь… ты не обо мне мечтаешь, а о своей оставленной в прошлой жизни невесте. Тот портрет в твоих покоях, возле которого ты торчал тогда. И сам сестре говорил.