Ян выдохнул, успокаиваясь, и кивнул.
— Может, леди желает омыть ноги в теплой воде?
Прикрыв глаза, я прокрутила мысленно все тревоги: самочувствие Айрис и ее жизнь, даже отец, будь он неладен. Надо написать письмо Мари и сообщить о вынужденной задержке. А еще тревожил наш обман и нахождение во дворце под чужими масками. И моя учеба, которая теперь под большим вопросом с этим отбором, куда я так странно угодила. И теперь еще — жестокость герцога, который убирает всех, кто мешается на пути. Даже не гнушается отдавать приказы убивать невинных.
Все это сдавило со всех сторон так, что стало трудно дышать. Я сделала короткое упражнение из нашего курса ментальной магии и вспомнила подходящую фразу. Пожалуй, сейчас это «Я отменяю все худшие варианты». Она всегда помогала, когда в голову лезли ужасные картины возможных неудач и гибели. Но нет, оно только в моей голове, и я просто выбираю откинуть их прочь. И еще, пожалуй, пригодится фраза «Выбираю думать о приятном».
Я открыла глаза и улыбнулась Яну.
— Больше всего я мечтаю переодеться и лечь спать. Дорога была утомительна, как и все это нарядное мероприятие. И да, от теплой воды не откажусь.
Мой напарник-служанка хмыкнул и отправился выполнять пожелания леди, пока я не остановила его вопросом:
— А ты вообще где собираешься ночевать?
— Как где? — удивился Ян. — В комнате рядом со своей госпожой, разумеется. Вдруг какая опасность — а я тут как тут.
Ян прошел к дверям и уже взялся за ручки, пока я не успела передумать.
— Знаешь что. Ты в моей комнате — вот самая страшная опасность! — возмутилась я ему в спину. — Ты невыносим, — прорычала уже себе под нос.
* * *
Пока Яна не было, я успела изучить всю комнату вдоль и поперек. Обстановка была почти королевской: когда-то Маравийское герцогство считалось довольно влиятельным в Айгерисе, пока не завоевало от него независимость. Сейчас, с открытием новых торговых путей, больше ценились юго-западные области, но роскошь дворцовых залов и комнат по-прежнему внушала трепет.
Стены отделаны бархатной золотистой тканью, всюду блеск и позолота, даже с непривычки уставали глаза. Захотелось потушить все свечи и упасть на кровать, чтобы побыть в темноте наедине с собой и подумать.
Я привыкла доверять интуиции. Даже считала, что она мой единственный верный друг, голос разума в окружающем сумраке. В академии нас учили прислушиваться к этому голосу, но я была только в начале пути. Однако именно интуиция помогла мне поверить в безумный план Яна, что это сработает. И вот — мы здесь, я имею возможность лично поговорить с самим герцогом, поставившим барьер.