— Вы ничего не узнаете, — ответил Аббасон. Я отметил для себя, что, несмотря на страх, он держится спокойно… нет, не то слово — уверенно! — Ничего.
— У вас довольно интересный предрассудок, — произнес я, запуская руку в карман. — Сидите смирно.
Я нагнулся вперед и всадил в его щеку заряд гипнарка прежде, чем он успел опомниться. Уикканец слишком поздно сообразил, что я делаю. Он начал трансформацию, глаза его вспыхнули золотом ярости — и погасли, когда наркотик проник из кровяного русла в мозг.
— Сидеть, — приказал я. Приподнявшийся было Дэймон плюхнулся обратно на мягкое покрытие. — А теперь рассказывайте подробно. Кто был главным в общине — вы или Сиграм?
— Вопрос задан некорректно, — лениво произнес Аббасон.
Вот недостаток гипнарка — пациент отвечает только на заданный вопрос, как примитивный сьюд, и, чем сильнее воля допрашиваемого, тем, как правило, короче его ответы — лгать он не может, а говорить не хочет.
— Какова была роль Сиграма в общине?
— Он служил управителем.
— Управителем чего?
— Связей.
— Связей с кем?
— Не знаю.
От-так-так!
— Почему не знаешь?
— Блок памяти.
Чтобы снять репрограммный, внедренный в самые глубокие слои личности запрет, нужен полный комплект гипнургической аппаратуры — при условии, что вскрытие блока не сотрет вообще все воспоминания пациента, оставив у меня на руках мускулистый овощ. Я растерянно пошарил по карманам. Гипнокорректора у меня там, разумеется, не завалялось. Были, правда, мушки в ассортименте, включая совершенно нелегальные, но если я попытаюсь накачать Аббасона обезволивающим выше бровей, это может плохо кончиться.
Тупик.
Попробуем зайти с другого конца.
— Какова твоя роль в общине?
— Я — Господин! — Даже гипнарк не выдавил из уикканца гордости. Я никогда не понимал психологии искренней веры. Этот человек всерьез полагает, что является воплощением Рогача 'Эрне вне зависимости от напичкавших его организм косметических аугментов, и это придает ему сознание собственной значимости, какого мне не добиться, даже соверши я двенадцать подвигов Геракла (хотя что там за подвиги — в основном зверушек ломать).
— Какова роль в общине… э… — Я попытался вспомнить. — Джеймса Слончевски?
— Он Черный.
— А Ирейн Квилл — Госпожа?
— Да.
Меня всегда интересовало, является ли такая иерогамия одновременно и светским браком. Все уикканцы, с которыми я пытался заговаривать на эту тему, тут же поднимали жуткий скандал с обвинениями в оскорблении чувств верующих — на этой почве у них вообще паранойя — но внятного ответа мне добиться так и не удалось. Я потратил секунду, подавляя искушение спросить у Аббасона. Ему-то сейчас не отвертеться….